Не будем утомлять читателя описанием жалких попыток Ивана отказаться от своих неосторожных слов. Скажем только, что касатик пожалел молодого человека и дал честное журналистское слово, что случайно выболтанная гостайна в печать не попадет. Что он вообще и словом никому не обмолвится о секретном проекте марсианской экспедиции. И, чтобы Иван окончательно успокоился, завотделом писем доверил ему свою собственную тайну: про обнаруженных в райцентре Москва древнеегипетских сфинксов.
Наверное, потому он и работал в отделе писем, а не в отделе журналистских расследований.
— О сфинксах писать нельзя, потому что их тут же Эрмитаж себе заберет, или, что еще хуже, московский мэр присвоит, — пожаловался касатик. — И про полет на Марс читатели «Труда» досрочно не узнают. Такое впечатление, будто я не в газете работаю, а в бюро добрых услуг. Значит, тебе поручено найти добровольцев для дальнего космического путешествия?
— Нужны шесть человек с абсолютной психологической совместимостью, — кивнул Иван.
— Тогда записывай адрес.
В то самое время, когда журналист объяснял сыну академика, сколько берет за перевоз через Неву в своей пироге услужливый негр, да как добраться до избы гостеприимной бабки Афинаиды, московский мэр в своем кабинете воспитывал городского бизнесмена.
— Только и умеешь, что у меня в сейфе прятаться! — кричал он. — А я за тебя отдуваться должен.
— Как это ты отдуваешься? — собрался было заскандалить бизнесмен.
— С народом общаюсь, — осадил его градоначальник. — Между прочим, в опасной близости от возможных экстремистов. И при этом еще успеваю думать о коммерческой выгоде. Вон, только что до Лондона дозвонился.
Упоминание английской столицы очень заинтересовало городского бизнесмена.
— Эксперт аукциона «Сотби» обещал прилететь, — поделился мэр. — Но я вот что думаю: он цену мизерную положит. Воображает, наверно, что у нас тут, в глубинке, одни лопухи произрастают. Вот ты бы взял, да и позвонил в Эрмитаж. Навел бы справку, почем нынче сфинксы на мировом рынке. А я пока пойду, присмотрю за товаром. То есть за народом. То есть, чтобы народ товар не спер, чудищ этих египетских.
Мэр ушел, а городской бизнесмен принялся звонить в Питер. Дежурный эрмитажный египтолог, услышав, что звонят из райцентра Москва, воскликнул:
— Переключаю на прямой номер директора!
«Уважают», — успел подумать городской бизнесмен, и тут же в трубке раздался голос Пиотровского.
— Директор слушает!
— Говорит местный предприниматель. Хотелось бы приобрести за рубежом какую-нибудь выдающуюся культурно-историческую ценность. Чтобы потом безвозмездно преподнести в дар государству.
