— У нас тут не античное самодержавие, — возразил мэр, и в его густом, прежде всегда уверенном баритоне задребезжала трусоватая трещинка. — Раз вы меня выбрали, то голову откусывать не имеете права.
И он покосился на каменные лица египетских изваяний. А сфинксы, как показалось некоторым, и мэру в том числе, в свою очередь тоже взглянули на градоначальника. Причем неодобрительно и даже как-то хищно. Обстановка сделалась окончательно нервной, когда гнетущую тишину внезапно пронзили визг и клекот. Многие решили, что это сфинксы подают свой грозный голос. На самом деле верещал бултыхавшийся в ближайшей канавке пингвин Беллинсгаузен, который заскучал без всеобщего внимания и решил напомнить о себе.
Чтобы полярная водоплавающая птица угомонилась, нужно было предложить ей закусить. Но срочное закидывание удочек в Виронгову канавку не гарантировало немедленного улова, поэтому несколько человек побежали в «Занзибар», чтобы купить мороженой мойвы, а остальные принялись ласково уговаривать Беллинсгаузена потерпеть минутку-другую. Под шумок мэр выбрался из толпы москвичей, и его исчезновения никто не заметил.
Пингвина накормили, почесали под клювиком, а когда он успокоился, и установилась тишина, горожане разработали план действий по спасению сфинксов от подозрительно повышенного интереса, проявленного мэром. Решили связаться с директором Эрмитажа Михаилом Пиотровским и, не открывая сути дела, выяснить, действительно ли все без исключения ценные исторические находки в обязательном порядке увозят из провинции в музеи столицы или Петербурга.
Звонить в Эрмитаж поручили семикласснику Геннадию, потому что тот был полиглотом, то есть посвящал свой досуг изучению иностранных языков. Михаил Пиотровский, как известно, по образованию востоковед, и при звуках арабской речи должен был проникнуться симпатией к собеседнику.
Прихватив русско-арабский разговорник, Геннадий направился в кабинет Марка Анатольевича, где имелся телефонный аппарат спутниковой связи.
Надо отметить, что у семиклассника только-только начал ломаться голос. Это такое возрастное изменение в устройстве горла, когда подросток половину фразы гудит оперным басом, а вторую половину может неожиданно прочирикать тоненько и пискляво. Со справочной телефонной службой Геннадий разговаривал по-русски и басом. Узнав номер телефона директора Эрмитажа, он на всякий случай прокашлялся, и, напевая для тренировки: «О скалы грозные дробятся с ревом волны!», стал подрагивающим пальцем нажимать на кнопочки.
