Мы одолжили у Флори ее "мерседес" и поехали прокатиться. Окружающие окраины казались до странности измененными. Я не мог бы ткнуть пальцем в то, чего в них не хватало или что было нового, но чувствовал — что-то не так. Когда я попытался сообразить, что к чему, это вновь вызвало приступ головной боли, и я решил пока принимать вещи такими, какими они были.
Я сидел за рулем, Рэндом — рядом. Я небрежно заметил, что хотел бы опять вернуться в Янтарь — сказал просто так, чтобы посмотреть, как Рэндом отреагирует.
— Мне всегда было интересно, — ответил он, — хочешь ты мести честной и простой или чего-то еще, — он вернул шар обратно
— отвечай-не отвечай, если есть настроение. Настроение было. Я бросил коронную фразу:
— Я много думал, — сказал я, — и взвешивал свои шансы. Знаешь, может быть, я и "попробую".
Тут он повернулся ко мне (до этого он смотрел в боковое стекло машины).
— Наверное, у каждого из нас были такие амбиции или хотя бы — мысли. По крайней мере, у меня — были, хоть я и вышел из игры почти сразу. Честно говоря, игра стоит свеч. Я знаю, ты сейчас спрашиваешь, помогу я тебе или нет. Ответ: да. Я сделаю это хотя бы для того, чтобы подложить поросенка всем остальным, — и чуть помолчав — Что ты думаешь о Флори? Хоть как-то она нам поможет?
— Очень сомневаюсь, — ответил я. — Если все будет предрешено, она, конечно же, присоединится к нам. Но что в таком деле может быть предрешено?
— Или в любом другом, — вставил он.
— Или в любом другом, — согласился я, потому что ему казалось, будто я знал, чего добиваюсь.
Я боялся признаться, в каком состоянии моя память. Я боялся доверять ему, и поэтому не доверял. Мне так много надо было знать, и не к кому было обратиться с вопросами. Я немного поразмышлял об этом, пока мы ехали.
— Когда ты хотел бы начать? — спросил я.
— Как только ты будешь готов.
Вот я и дождался, и прямо в лоб, и непонятно, что с этим делать.
— Как насчет сейчас? — сказал я.
Он помолчал. Потом закурил сигарету, по-моему, чтобы выиграть время. Я сделал то же самое.
— Ну, хорошо, — сказал он. — Когда ты возвращался в последний раз?
— Чертовски давно, — сказал я, — даже не уверен, помню ли дорогу.
— Хорошо, — сказал он. — Скорее всего, придется нам смываться с дороги раньше, чем мы вернемся в Янтарь. Сколько у тебя бензина?
— Три четверти бака.
— Тогда поверни налево у следующего угла, и посмотрим, что будет.
Я свернул налево, и тротуары, вдоль которых мы ехали, внезапно брызнули искрами.
