Ульрих перевел взгляд на посетителя. Видок у того был аховый. Бродяга не бродяга, но и респектабельным человеком назвать его было трудно. Практически невозможно. Еще один «демобилизованный»?
— По какому вопросу? — спросил Руперт строго.
— Я… у меня… вот. — Посетитель торопливо включил карманный комп.
Голограмма повестки возникла у края стола, и Ульриху не составило труда рассмотреть документ во всех деталях. Выглядел он как настоящий, даже цифровая подпись следователя была верной, вот только Руперт был готов поклясться, что ничего подобного не отправлял.
— Видимо, произошел какой-то сбой, — проворчал он.
— Как это сбой? — заволновался человек. — Адресовано мне, и ваша подпись… вот тут. Или не ваша?
— Моя, — нехотя согласился Ульрих.
— Ну вот! Какой же тут сбой? Вы хотите сказать, что я напрасно бросил дела и прилетел сюда? Даже не переоделся…
Руперт молча уставился на посетителя. И этот нервный. Как утро началось, так весь день и пройдет. Не переоделся он, надо же. А есть во что?
— И откуда вы прилетели… не переодевшись? — с легкой иронией спросил Ульрих.
— Как это… А куда вы отправляли мне повестку?
— Это был не я.
— Ну хорошо, не вы, куда отправляли повестку?
— Это вы «не у меня» и спрашивайте. До свидания.
— Нет, погодите, господин следователь! А кто компенсирует мне затраты на перелет и как я оправдаюсь перед начальством?!
— Вам выдадут настоящую повестку. Обратитесь в канцелярию.
— А что я скажу по сути дела?! Зачем меня вызы-вали?!
— А что написано в этой липе?
— Дело номер… да вы сами посмотрите…
Он снова включил комп. Ульрих и в первый раз обратил внимание на странный номер дела, но тогда он уже догадался, что повестка липовая, а потому не стал вникать в подробности. Теперь же… Руперт включил звуковую отсечку, чтобы посетитель не слышал лишнего, и повернулся к интеркому. Следователь в соседнем кабинете оторвался от «увлекательного» занятия — написания какой-то справки — и вопросительно взглянул на коллегу.
— Джонс, у тебя свежее дело под каким номером проходит?
— У меня триста семнадцатое в работе. Но самое свежее у Оксаны — триста двадцать первое. Я только что в канцелярии проверял. Только ты лучше сам туда загляни. Вдруг кто-то уже взял следующий номер. А что у тебя наметилось, опять пули?
Он заговорщицки подмигнул.
— Пошел ты, — буркнул Ульрих, обрубая связь.
Он снова обернулся к посетителю. Голограмма повестки все еще висела над столом. Руперт выключил отсечку и уставился на номер дела. Последние цифры, те, что после дроби, были как раз очередными: три, два, два. Шутник, отправивший эту фальшивку, или угадал, или хорошо знал текущую нумерацию дел. Может, кто-то из канцелярии развлекается? Маловероятно. Там сидят солидные дамы, абсолютно лишенные чувства юмора. Ульрих еще раз проверил подпись и взглянул на дату. Черт знает что! Подпись точная, дата вчерашняя. Неужели провалы в памяти начались? Да нет, вчера и не пил почти.
