— Ты считаешь, что существующее положение вещей в Чечне является хорошей предпосылкой для того, чтобы остановить собственное уничтожение, я, в свою очередь, считаю это глубоким, зреющим внутри нарывом под толстым слоем театрального грима, — погладил бороду муджахид, — из наших детей делают новых «октябрят», а взрослым внушают обреченность и смирение.
— Вот здесь то и необходимы наше единение и согласие! — стукнул клюкой об пол дедушка. — Вот, помню, объехал я пятьдесят сёл, и со своими джигитами…
— Я в принципе согласен с тобой, но, по-моему, этот театр ближе к прекращению бессмысленного кровопролития, чем подрывы ГОВД, — деликатно возразил старшему брату младший правоверный.
— А я склоняюсь к тому, что «театр» только всё усугубляет и порождает новые очаги кровопролития, — вклинилась мама.
— Тут не взвешивать надо взаимное зло: «а мои весы точнее», а нужно решать: надо рубить первопричину зла, иначе это никогда не закончится, — гневно сверкнул глазами один из муджахидов, остальные кивками косматых голов обозначили своё согласие с высказыванием, — есть конкретное предложение: подорваться нам всем скопом у всех ГОВД в России, сестёр… народу на это дело должно хватить. Или еще какие-то варианты существуют?..
Автор до того запутался во тьме, что уже и не понимает кто есть кто, и кому какие фразы принадлежат: до того всё мутно, так что далее без указания принадлежности фраз: по моему, никакого значения это и не имеет.
— А я такой красивый, в белой бурке… вот, помню, папаху белую одел…
— Я не знаю — как мы придём к единому мнению и остановим всё это, но знаю одно точно: продолжение вооруженного конфликта против России приведёт лишь к наполнению карманов генералов, чиновников разных мастей и… к полному уничтожению нашего народа.
— Насчёт генералов — верно говоришь, внучок! Вот, помню, ещё на белой лошади…
— Если бы я знала конкретные предложения, как вы все здесь требуете, то уже мыла бы полы в подготовительном штабе по ликвидации чеченского кровопролития, и прокламации разбрасывала на перекрёстках.
— Этот вопрос неправильно задан, не тем людям задан, его надо было задать тем, кто прошел через застенки ментуры.
— Этих ментов надо гасить как крыс и тараканов, серой изводить, иначе мы потеряем наш генофонд. Чеченцы уже различились: выявилось сучье отродье и у нас, вайнахов. Теперь происходит отстрел этих крыс.
— Воистину — мусульманин не пойдёт против своих же братьев, мы же не крысы какие-нибудь. Мы все знаем, что у нас с русскими всегда была война: они убивали наших сестёр и братьев, были и примкнувшие к русским так называемые «патриоты», которые пошли против религии и своих же. Когда платят тридцать тысяч они находят причину — у них нечего кушать, от голода и холода умирают. Но когда из тридцати тысяч остаётся десять или меньше, они увольняются. Вот такие патриоты — лицемеры и шестёрки русского быдла. Они вдвойне быдло, чем русские, если за конституцию и за рубль готовы умереть. С таким быдлом Мусульманскую страну не построить. Значит хороший мент или плохой, всё одно — продажные… Вспомнил слова Амира Муслима из его рассказа: как-то правоверные сидели и наблюдали как кафири и муртади
