– Шкипе-е-ер! На два слова можно тебя?
– Брысь, – раздается из-за двери. Яшка мчится в кухню, подтаскивает табуретку к застекленному окошку между кухней и общим санузлом, взгромождается на нее и орет:
– Шкипер, можно я с тобой? А? Ты обещал в прошлый раз!
– Не физди, – спокойно слышится из сортира.
– Ну, Шки-и-ипер…
– Дашь ты мне отлить по-людски?
– Шкип… – Яшка падает с табуретки, отодвинутой от окошка дедом.
– Не лезь к людям, которые занятые, – внушительно говорит Степаныч, хватая Яшку поперек живота, как котенка, и вынося его из кухни.
Яшка верещит, ругается страшными словами, но вырваться из дедовских объятий невозможно.
Шкипер наконец уезжает, а Степаныч в коридоре внушает расстроенному Яшке:
– Ну, что ты к нему вяжешься, балбес? Не видишь, кто он есть? О матери бы подумал!
– Да я о ней и думаю! – вопит Яшка. – И об своих дурах! У матери зарплата сорок тыщ на новые! Мне что – на завод идти?!
– И иди! И иди! Я в ваши годы…
– Сейчас НАШИ годы! – отрезает Яшка. – Мне зарабатывать надо! А завод твой концы потихоньку отдает! ЗИЛ уже закрыли, шинный закрыли, на шарикоподшипнике два цеха еле пердят! У меня три бабы в доме, им жрать надо! Им одеть что-то на себя надо! Им мужиков надо! Где я им возьму, на ЗИЛе твоем?!
Дед молчит, понимая, что Яшка прав. Подумав, говорит:
– Гляди, доиграешься.
Яшка, не отвечая, машет рукой и тоже исчезает за дверью.
Ближе к весне Жамкин уже исполнял мелкие шкиперовские поручения: куда-то съездить, что-то отвезти, кого-то встретить на вокзале или в аэропорту. Мне он рассказывал об этом с таким таинственным видом, будто состоял на службе у сицилийской мафии. Именно Яшка примчался ко мне поздней весной, когда во дворе отцветала сирень, и с порога заголосил, что у Шкипера новая баба.
– Иностранка! Итальянка! Модель! Жопа вот такая и сиськи тоже! Моей Бэлке рядом не стоять! А тебе, дура, тем более!
– А я при чем? – искренне удивилась я.
– Ха! А то тебе его не хотелось!
– Кого?!
– Да Шкипера! Да ла-а-адно глаза закатывать, знаю я вас, потаскух!
– Придурок ты, ей-богу, – фыркнула я. – И Шкипер с тобой вместе.
Яшка обиделся и убежал.
В тот же вечер, рассаживая на балконе анютины глазки, я заметила паркующийся внизу у подъезда знакомый черный «Мерседес». Свесившись вниз, я увидела, как Шкипер выходит из машины, открывает заднюю дверь и помогает выбраться незнакомой девице. Я, как была, в фартуке, с черными от земли руками, помчалась к деду:
– Степаныч, Пашка с бабой приехал!
