– Пошли, – сказал Майоров, когда на их аллею, держа на поводке крупную овчарку, вышел пожилой мужчина в смешной вязаной шапочке, очень похожей на женскую. Он посмотрел на них таким пустым взглядом, что Лана поняла: он давно забыл, что такое поцелуи и зачем они нужны.
– Куда? – спросила она, проводив взглядом сутулую мужскую фигуру и рвущегося с повода молодого, сильного пса.
– Ко мне…
– Нет! – вскрикнула Лана, и овчарка, резко рванув назад, хотела броситься к ней, но хозяин с силой, которую трудно было в нем заподозрить, одним движением руки развернул собаку.
– Не бойся… Ира с детьми уехала к матери на три дня. Она давно обещала им поездку к бабушке…
Лана вспомнила, что Светы Майоровой сегодня, в пятницу, действительно не было в школе.
– Все равно… Я не могу… – пробормотала она.
– Тебя ждут дома? – спросил Юра, и она услышала в его тоне неприязнь ко всем тем, кто ждет ее дома.
– Ну-у-у… ждут, конечно…
– Но ты ведь можешь задержаться в школе?
– Да… могу…
– Ну вот… Тебя и задержали…
Лана вырвала свою ладонь из его руки и опять почти крикнула:
– Как ты не понимаешь, что я не могу в твоем доме… где ты… твоя жена… – Вопрос повис незавершенным, но и так понятно было, что она хотела выразить.
– А разве у нас есть другой выход? – спросил он.
Лана кивнула и ответила:
– Да, есть. Надо просто разойтись по своим жизням.
Майоров помолчал немного, будто взвешивая все «за» и «против», а потом уверенно произнес:
– Ты и сама знаешь, что мы больше не разойдемся.
Женщина вздрогнула и ничего не сказала, сразу начав прикидывать, сможет ли вернуться к своей прежней жизни. По всему выходило, что не сможет. Если у нее сейчас кто-нибудь только попытается снова отнять Юру, она вгрызется ему в горло. Она и так потеряла целых двадцать лет. Нет, конечно, она не может жалеть о том, что родила троих детей… Она и не жалеет… Она их очень любит и будет любить всегда. А вот долг перед их отцом, возможно, уже и выполнен. Евгений два десятка лет был с ней счастлив. Она, Лана, обслуживала его, кормила, лечила, если заболевал, всегда вникала во все его проблемы и помогала их решать. Она, наконец, исполняла все его желания в постели и никогда ни в чем не перечила. Может быть, достаточно самоотречения? Не пора ли вспомнить о своих собственных желаниях и потребностях?
Видимо, то, о чем она думала, отразилось на лице Ланы, потому что Юра вдруг тихо сказал:
– Пойдем со мной, Ланочка… У нас нет другого выхода…
И она пошла за ним.
