– Вам что, плохо, Светлана Николаевна?
– Да… мне плохо… – с трудом проговорила Лана. Ей действительно не хватало воздуху.
– Может, вызвать «Скорую»?
– Нет-нет… – Лана покачала головой, при этом сильно закачалась детская комната семейства Майоровых, будто была расположена на судне в бурлящем море. Женщина охнула, коленки ее подогнулись, и она опустилась на предусмотрительно подставленный Ириной Викторовной стул. Понимая, что ведет себя по меньшей мере странно, она перевела больной взгляд на мать ученицы и почти прошептала:
– Вы простите меня… У меня иногда так бывает… Вдруг спазм сосудов… – Лана говорила первое, что приходило в голову. Она плохо представляла, что происходит с человеком при спазме, но ей казалось, что нечто похожее. В следующий момент она пожалела о том, что сказала, поскольку родительница может потребовать убрать из школы спазматичку. Она же может напугать детей, если эдакий спазм случится с ней прямо на уроке.
Неизвестно, пришли ли подобные мысли в голову Ирине Викторовне, но даже если бы и пришли, вряд ли она стала бы делиться этим с самой Светланой Николаевной, если можно поделиться прямо с директрисой. Ирина Викторовна лишь выразила сожаление о том, что мужа нет дома, потому что он непременно отвез бы классную руководительницу дочери домой на собственной машине. Эти ее слова сразу привели Лану в чувство. Отсюда надо бежать… Бежать! И чем быстрее, тем лучше. Не хватало еще встретиться здесь с самим Юрой. Вдруг они уже купили велосипед и с минуты на минуту будут дома!
– Мне уже лучше… – шершавым голосом произнесла Лана и добавила: – Я вижу, у Светы дома есть все условия, чтобы готовить уроки и отдыхать от занятий. Так что… я пойду…
– Может быть, чаю? – гостеприимно предложила Ирина Викторовна. – Что-то вы еще бледноваты…
– Нет-нет… Спасибо… Мне еще к двум ученикам надо зайти…
– Куда же вы в таком состоянии?
– Ничего… все уже хорошо… А сейчас выйду на улицу, вдохну свежего воздуха, и станет еще легче… Всего наилучшего!
Растерянная Ирина Викторовна смогла произнести в ответ только одно слово «всего…», а классная руководительница уже самостоятельно открывала замок двери.
Вылетев из подъезда, Лана самым быстрым шагом пошла прочь от этого дома. Подальше. Побыстрее. Главное – навсегда забыть дорогу сюда. А еще убедить себя, что ей просто показалось, будто отец Светы Майоровой похож на ее первую любовь. Он всего лишь похож – и ничего более… Совпадение – и все! А тот… Юра… он давно уже…мертв… мертв… А если даже и жив, то для нее он все равно что мертв… И ей, мужней жене и матери троих детей, думать о нем не надо, тем более что она сама виновата в том, что они не вместе. Она прогнала Майорова от себя в юности, не смогла простить ему Ермакову, а он вовсе и не был виноват… Не был… Танька потом сама призналась Лане, чтобы сделать ей больно. Она прямо так и кричала тогда:
