О том, чтобы объявить родителям, что она идет домой к Юре, не могло даже идти речи, поэтому, созвонившись с Ермаковой и перебросившись несколькими условными фразами, Лана сказала маме, что отправляется в гости к подруге.
– Ты погляди, какой дождь сечет! – отозвалась та, не отрывая глаз от капустного кочана, из которого намеревалась сделать голубцы.
– Мы не пойдем на улицу, – быстро ответила Лана. Ей казалась, что у нее даже голос изменился, но мама ничего не заметила, поскольку была очень занята капустными листами. Размышляла, отбить ли их толстые места молоточком для мяса или все проварится и так. Решив, что проварится, она спросила дочь:
– Что делать-то будете?
Лана, которая уже надевала в коридоре плащ, вздрогнула и тут же этого испугалась. Нормальные люди не вздрагивают от такого пустякового вопроса. Неужели она решилась на что-то неправильное… плохое… стыдное? Нет, этого не может быть! Они с Юрой любят друг друга, а потому ничего дурного между ними произойти не может.
– Будем готовиться к зачету по истории, а потом фильм посмотрим… Какую-то французскую комедию с Луи де Фюнесом должны показать… – ответила Лана. Голос ее окреп. Они с Юрой вполне могут и историю вместе почитать, и фильм посмотреть, так что она, возможно, не слишком кривит душой.
– К обеду-то придешь? – крикнула из кухни мама. Вслед ее словам до девушки донеслось звяканье деталей мясорубки.
– Ой, не знаю, мама… Материала к зачету очень много… – Лана вовсе не собиралась уходить от Майорова через какую-то жалкую пару часов. Когда еще выпадет такая удача, чтобы целый день не было дома его родителей!
– Ты гляди, не объедай там чужих людей! Дома голубцы будут и суп гороховый! Еще шарлотку сделаю… С Танечкой приходите потом… покушаете…
– Ладно! – уже с порога крикнула Лана и захлопнула за собой дверь.
– Пришла… – задушенным голосом проговорил Юра, как только увидел перед собой девушку, щеки которой пылали пожаром. Руки его заметно подрагивали, когда он помогал подруге снять плащ, и Лана четко осознала, что они сегодня не только не откроют учебника истории, но даже и фильма с де Фюнесом не посмотрят. Им ничего и никого не нужно, кроме друг друга.
– Разве я могла не прийти… – проговорила она и не узнала своего голоса. Он был странно низким и каким-то вязким. Казалось, что слова с трудом проходят сквозь щель рта. Сначала Лана испугалась того, что сделалось с голосом, поскольку это очень походило на симптом какого-то недуга, но через несколько минут поняла, что он ей просто больше не нужен, а потому сам собой свернул свои функции. Говорить им с Юрой совсем не надо. Сегодня они будут общаться другим способом. Каким же?
