«Если», 2008 № 02 (180) | страница 12
Толпа снова загудела, и снова профессору пришлось поднять руку, призывая к тишине.
— Существование первобытного каннибализма очевидно и никогда не являлось предметом научных дискуссий, — объяснил он. — Доказательства мы можем найти повсюду. На раскопках первобытных стоянок. В культурах диких племен, сохранившихся вплоть до прошлого века. Даже поведение людей во время голодоморов, блокад, побеги уголовников — все свидетельствует о том, что психика человеческого вида способна преодолеть табу, а организм — усвоить белок.
Он сделал паузу. Толпа слабо гудела.
— Сегодня речь именно об этом. Современная наука подтверждает и без того очевидный факт: состав и свойства человеческого белка наиболее полно соответствуют потребностям организма. Ведь родная ткань содержит оптимальное соотношение биологически активных элементов и наиболее полно отвечает пищевым потребностям. Более того, по исследованиям разных независимых биологов, с которыми я согласен, метаболизм нашего пищеварения, сформировавшийся сто тысяч лет назад и не успевший измениться за такой короткий срок, несет в себе целый ряд характерных признаков, которые свидетельствуют о том, что рассчитан он был именно на переваривание белка себе подобных в качестве базового рациона.
Толпа снова зашумела, и профессор поднял руку.
— Это сложный вопрос, где до сих пор продолжаются дискуссии, — объяснил он. — Но вы можете ознакомиться с работами Стоуна и Ли, а также с исследованиями Шепетунника. Мы не будем вдаваться в полемику, был ли человеческий белок основным в рационе или всего лишь вспомогательным. Важно другое: единственная проблема, которая делает сегодня невозможным употребление человеческой ткани, — проблема чисто психологическая. Ведь людоедство являлось наивысшим символом агрессии.
Он откашлялся и продолжил с новой силой:
— К сожалению, природа людоедства свойственна именно человеку. Виды живых существ, населяющих нашу планету, привыкли конкурировать за пищевой ресурс с другими видами, но не со своим. Лишь человек разумный, внезапно оказавшись вне конкуренции, последние сто тысяч лет совершенствовался исключительно в истреблении своего вида. Сегодня, когда XXI век перевалил далеко за середину, когда закончились войны, когда забыт голод даже в Африке — не без помощи вашего…
— Какого нашего попкорна? — возмутился Демин. — Совсем в маразме.
— Вашего покорного слуги, он сказал, — шикнула на него Даша.
— Что это значит?
— Это такие старинные слова.