С этими мыслями Дмитрий Олегович осуществил красивый соскок с батута на пол. То есть он планировал соскочить красиво и на пол. В действительности же Курочкин, раскорячившись, перелетел с одного спортивного снаряда на другой. На велотренажер. Ему еще повезло угодить прямо на сиденье, а не на раму. Поэтому он всего лишь ушиб себе копчик.
"Ох!" - мысленно охнул Дмитрий Олегович и, стиснув зубы, принялся жать на педали. Пусть себе охранник думает, будто его прыжок на тренажер был специально рассчитан. У них, у каратистов, может, так принято. Раскурочил "шведскую стенку", покачался - и на велосипед.
Должно быть, гоблин так и подумал.
- А я штангу подготовил... - с обидой протянул он. - Тут у вас, в распорядке... - И гоблин зашуршал бумагой.
Самое время было заняться штангой. Курочкин слез с тренажера и, стараясь, чтобы его не шатало, приблизился к железно-чугунной громадине. Нечего было и пытаться ее трогать. Единственное, на что Дмитрий Олегович был еще способен, - это приподнять какой-нибудь отдельный кругляш.
- И сколько здесь? - капризно осведомился он, показывая мизинцем на штангу. - Килограмм сто пятьдесят?
Курочкин надеялся на послушание и исполнительность охранника. Если он сейчас вдруг заартачится... Но гоблин чтил распорядок. Неведомый шэф неплохо вымуштровал свою гвардию - ей на беду.
- Сто девяносто кэгэ, - отрапортовал он.
- Неужели? - притворно удивился Курочкин. - А на вид не скажешь... - Мальчик-с-пальчик в его лице уже вз'ял на изготовку добрую порцию лапши, намереваясь ее в нужный момент накинуть, как лассо, на уши добросовестного великана. Мальчик-с-пальчик вовремя вспомнил признание гоблина про его предельные двести десять кило.
Ни слова не говоря, гоблин-культурист лег на пол, с кряхтеньем передвинул штангу себе на грудь и - после недолгой паузы - отжал ее вверх. А затем осторожно опустил, в то же положение.
- Ровно сто девяносто, - отдуваясь, объявил он.
- Ну, прямо Власов, - подбодрил культуриста Дмитрий Олегович. Значит, и двести десять можно? - Он уже углядел нужные цифры на кругляшах.
- Я же говорил... - откликнулся охранник.
- Испытаем, - задумчивым тоном сказал Ку-рочкин и, поднатужившись, навесил на железный стержень две десятикилограммовые блямбы. Самым трудным делом было затянуть крепления, чтобы кругляши не отвалились. А ну-ка... - проговорил он.
Вес "210" дался гоблину уже с большим трудом. Теперь он уже не кряхтел, а хрипел, и каждое новое положение штанги, похоже, требовало от него немалых усилий.
