- И в-пятых, фишка сезона, - пахнущий одеколоном докладчик сложил все наличествующие пальцы в кулак. - Сам Брюс Боур в сопровождении своей супруги!..
- Своей вдовы, - удовлетворенно заметил серебристый хек. - Шеф уж боялся, что его в Лос-Анджелесе придется отлавливать, и тут вдруг такой визит доброй воли. Сам - и к нам, прямо барашек на заклание. Хороший был артист этот Брюс.
- Настоящий профессионал, - согласился наодеколоненный: - Золотой фонд Голливуда. Могу спорить, что президенты выразят потом соболезнования.
- Наш - вряд ли, - сказал серебристый. - Наш кино не очень любит, он все больше настольный теннис... А американский - почти стопроцентно выразит, проверено. Когда Тони Кинга хоронили, Госдепартамент даже выпускал специальное заявление, я в "Московском листке" читал...
- И что там Госдепартамент заявил? - полюбопытствовал пахнущий одеколоном.
Серебристый хек наморщил лоб, пытаясь вспомнить.
- По-моему, что и обычно пишут, - наконец, проговорил он. - Смерть вырвала из наших рядов. Выдающийся актер. Память потомков... Строчки три в общей сложности.
- Про Брюса напишут больше, - с уверенностью предрек пахнущий одеколоном "Ле-Крезо". - Строк пятнадцать как минимум. Я вчера вечером нарочно его "Неукротимого" пересматривал. Копия
тряпочная, рамка дрожит, звук как из подвала, переводчика, поганца, я бы своими руками удавил. Про цветопередачу и не говорю. И все равно - на Брюсе глаз отдыхает. Умел ведь парень на средних планах так работать, как Слаю с Арнольдом и не снилось. Каждый жест, каждый поворот головы - все у него был просчитано...
- Почему это только на средних планах? - удивился серебристый. - А крупнячки ты что, в расчет не берешь? Помнишь "Флорентийского сокола"? Двадцать минут монолога - одни только глаза. Куда там твоему Брандо в "Апокалипсисе"! И, главное, все на нерве, на нерве... О-ох, до чего классный был мастер. Талант, от бога.
Дмитрий Олегович обратил внимание, что оба разговаривают о Брюсе Боуре уже как о покойнике, несколько забегая вперед. Должно быть, этот Сорок Восьмой и впрямь был мастером своего дела, и появись он здесь... Курочкин старательно стал гасить тревожные мысли, краем уха прислушиваясь к происходящему киноразговору.
- Талант, не спорю, - говорил наодеколоненный, пожимая плечами. Мастер, не спорю. Но в "Соколе" у него была не лучшая роль. Там у него все-таки не нерв был, а голая истерика. Двадцать два очка, небольшой перебор.
