Сам Вишневский тоже прибалдел — явно не ожидал от своего протеже подобной прыти.
— Если вы не забыли, Александр, эту тему курирую я, — с угрозой в голосе произнес Олег. — Мне пришлось долго убеждать Рыбачука в целесообразности ее открытия. А вот закрыть не составит труда.
Разенков и Вишневский уставились друг на друга, как волколаки перед битвой за добычу.
Я поиграл желваками. Вот они — настоящие хищники АТРИ. Люди, а ведут себя хуже живоглотов. Учуяли запах крови, шакалы, и теперь будут яростно драться за добычу, то бишь хабар…
Пока они выясняли, «кто в доме хозяин», я подошел к стеклу и посмотрел на Потапа:
— Здравствуй, братишка.
Алексей поднял голову, его глаза приняли осмысленное выражение — он явно узнал меня.
— Лexa, я вытащу тебя отсюда. Не знаю, как и когда, но вытащу, — пообещал я.
Потап встал. Его губы дрогнули, словно он хотел улыбнуться.
— Да, кое-какие осмысленные реакции у данного экземпляра еще сохранились, — громко произнес Разенков.
Реплика явно предназначалась мне. Я обернулся. Генетик смотрел мимо меня, сквозь стекло, на Потапа.
— Это не «экземпляр», а капитан российских вооруженных сил Алексей Федорович Потапов, — отчеканил я и посмотрел на Разенкова своим фирменным взглядом хуги.
Лицо генетика вытянулось. Он откашлялся, желая скрыть замешательство, и торопливо пробормотал:
— Да-да, конечно…
Вишневский злорадно усмехнулся, окинул его насмешливым взглядом и направился к дверям, поманив меня за собой. Мы вышли в коридор.
— Бедуин, наш с тобой договор в силе, — заговорил Вишневский. — Запомни, за Потапа ты платишь мне и только мне. Если этот выскочка станет с тебя еще деньги вымогать, сразу говори, я его осажу. А в остальном не волнуйся, он и в самом деле хороший специалист, так что твой Потап в надежных руках. Чем черт не шутит, а вдруг Разенкову и впрямь удастся его воскреси… э-э-э… вылечить…
— А такое возможно? — с надеждой спросил я.
Вишневский замялся:
— Ты особо-то не надейся, Бедуин, но… Мы здесь на Стрелке не только свои кошельки набиваем, науку тоже потихоньку вперед двигаем.
Я вернулся в лабораторию к Разенкову. Генетик предложил мне чаю и принялся дотошно расспрашивать о последних событиях. Я рассказал подробно про желтый свет на «Октябренке», как встретился с Потапом и как мы с ним проделали весь путь к Стрелке. Умолчал лишь про то, что нас сопровождал атрийский рысенок. Зато поведал, как Потап насильно сделал мне инъекцию антидота — действие, которое мог совершить только человек в полном рассудке, а уж никак не безмозглый зомби. У «ходячего мертвеца» на подобное не хватило бы разума.
