— Все понял, извини. Выходит, это мистер Росс погиб вон там внизу? — Порфирио указывает пальцем. — В автокатастрофе? Потому как его старший сын был настолько глуп, что не придумал ничего получше, чем высунуться на ходу из машины?
Безмерное изумление проступает на замурзанном морщинистом личике, а потом ему на смену приходит испепеляющий гнев.
— Ты дубина! — яростно выкрикивает Роберт. — Не смей называть меня глупцом! Я уникальный! Я гений, тебе понятно? Я могу уничтожить весь мир, если захочу!
— Как насчет всего мира, не знаю, — равнодушно говорит Порфирио. — Но со своей семьей ты справился вполне успешно, Бобби. Что да, то да.
— Нет! Я ничего такого не сделал, — поспешно возражает Роберт, судорожно сжимая и разжимая кулаки. — Профессор Билл мне все объяснил… Это просто случилось! Несчастный случай, такие происходят постоянно, я ни в чем не виноват.
— О да, профессор Билл, разумеется. Но ведь он часто лгал тебе, Бобби? — говорит Порфирио. Голос его звучит ровно, почти утомленно. Словно ему безмерно наскучило повторять одно и то же в сотый или даже тысячный раз. — Разве профессор Билл не пообещал, что твоя вечная жизнь обязательно будет прекрасной и счастливой?
Роберт не отвечает, пристально глядя на Порфирио. Его глаза широко раскрыты и полны слез, но и ненависти тоже.
— Эй, Бобби! — окликает его Порфирио, делая шаг вперед. — Скажи, тебе когда-нибудь приходило в голову вернуться сюда, чтобы предотвратить катастрофу?… Нет-нет, я прекрасно знаю, что это невозможно. Но неужели у тебя не возникло даже мысли совершить попытку? Поиграть с казуальностью, разорвать связи причин и следствий? Думаю, это было бы не слишком сложно для такого суперпродвинутого гения, как ты, Бобби. Но ты даже не попробовал, правда? Да, конечно, я вижу по твоим глазам.
Роберт отворачивается и бросает неуверенный взгляд вниз, на красные камни, где в каком-то призрачном измерении все еще горит «плимут» 1946 года выпуска. Стекла с треском лопаются и вылетают, сухая летняя трава вмиг исчезает, обращаясь в дым, когда огонь победным броском начинает распространяться во все стороны, оставляя за собой лишь курящееся черное пятно.
— О чем ты думаешь, Бобби? Может, тебе стоило попробовать самый тривиальный «парадокс дедушки», а? Например, сжечь амбар еще до того, как на нем намалюют эту проклятую картинку? Или, скажем, сломать руку самому Хэнку Бауэру, чтобы его команда не выиграла мировой чемпионат в 1951 году?…
