Владимир прочел ее невеселые мысли и рассмеялся.
— Да ладно тебе, Машка, это я так для камуфляжа тебя строю, на самом деле случай не ахти какой выдающийся, и с первого взгляда хрестоматийный — Прогрессирующий депрессивный психоз, усугубленный алкоголизмом, психоз со перемежающимися стадиями устойчивой ремиссии… Вот только термин "устойчивый" — термин с позавчерашнего утра не актуален. Увы, да, девушка наша уверенно шла на поправку, уже около месяца находилась в палате с обычным наблюдением и благополучно готовилась к выписке, как стабильный статус неожиданно перешел в кататонический. Больная в один день вернулась в состояние полугодичной давности, она ограничила контакты с персоналом, замкнулась, потеряла контроль над действительностью, полагаю так же, к ней вернулись галлюцинации, хотя она уверенно отрицает присутствие невидимого собеседника. Кроме того, пациентка внезапно отказалась от успокоительного и снотворного, которое получала ежедневно. Она предпочитает бодрствовать. По нашим наблюдениям, она не спала уже две ночи подряд. Я бы мог сравнить все перечисленные признаки присутствием делириум тренум, но в ее крови нет ни следов алкоголя, ни другого галлюциногенного вещества. Весь мир невидимых существ, с которыми больная продолжает поныне общаться является продуктом ее сознания. Компьютерная томография не выявила признаков патологии, нет никаких существенных отклонений на биохимическом уровне. Замечена лишь повышенная активность реакций нейронов левого полушария, ответственного за проекцию видений и образов.
Маша подняла вопросительный взгляд на Сергея Михайловича, как бы спрашивая его совета.
Пожилой доктор неловко закашлялся и пожал плечами.
— Должен сознаться, дорогая Мария Сергеевна, эта больная поставила меня в тупик. Безусловно, в моей практике встречались нестандартные течения заболевания, но мы методом экспериментов находили оптимальное решение и подбирали препараты. В данном случае, я вынужден признать поражение… Нет, я не ни у коем случае не оспариваю установленный в самом начале диагноз, я сознаюсь, что выбранный курс, медикаментозная и гипно терпия оказались не эффективными, более того, она могли даже ухудшить анамнез. И сейчас мы наблюдаем последствия… Мне как врачу — это безусловный упрек, но в данный момент у нас нет возможности по-новому диагностировать ее состояние и назначить другое лечение. Больная перестала выходить на контакт со своим прежним врачом, включая и меня. Она будто закрылась от всех в своем собственном, сотворенном мире, и позволила туда войти сегодня утром только сестре…
