Не успев дойти до своего дома, она набрала записанный с утра номер.
Через три гудка — ее тезка взяла трубку.
— Здравствуйте, Ирина, я еще не успела по Вас соскучиться. Что-то случилось?
— Да — Ирина сама не узнавала свой мертвый голос — я приняла решение…
Она незримо почувствовала напряженное ожидание на другом конце, и хриплый голос собеседницы подтвердил ее догадку
— Может быть, Вы позвоните мне завтра, как договорились? На свежую голову? Поспешить — как известно людей насмешить…
— Нет, решение я не поменяю. Я заказчик — Вы исполнитель, не так ли? Отлично.
Я выбираю вариант номер…два.
Почему-то на том конце Ирине почудился легкий вздох облегчения, или ей показалось?
— Заказ принят. Подчиняюсь Вашей Воле, Ирина Владимировна, будьте любезны через пару- тройку часов быть у меня для письменного соглашения. А сейчас запоминайте или лучше запишите, что необходимо захватить с собой…..
Недалекое прошлое Марии Фогель. Продолжение
Маша, стояла, вжавшись в стену в коридоре, боясь отступить от нее даже на шаг. Отойди она на миг в сторону, весь мир рухнул бы в тартарары, завертевшись в адском круговороте. Центр вселенной, центр равновесия, спасающий настоящее от неминуемого катастрофы, находился сейчас у нее на уровне плеч. Она с упрямым остервенением подпирала стену своего темного коридора, не позволяя реальности раскачиваться, спасая действительность от нарастающей амплитуды гигантского маятника, обладающего потенциалом тотального уничтожения всего сущего.
Маша, стояла вжавшись в стену, став ее составной частью, она с полным отсутствием эмоций наблюдала как Денис быстро и молча оделся, не понимая глаз небрежно кинул в ее сторону вопрос — утверждение
— Она меня не видела? Значит, меня здесь не было. Запомни! Меня здесь НЕ БЫЛО.
Через секунду его действительно не стало. Запоздалый флер аромата мелькнул в воздухе и растаял, пустившись в вдогонку за хозяином, спасающим свою жизнь.
Маша еще некоторое время в оцепенении смотрела на щелку полуоткрытой двери, ведущей на лестничную площадку, как на проход, тайную лазейку в другой мир, ставший только что чуждым, с запрещенным допуском, миром, параллельным ее собственному, недостижимым.
Через секунду, коленки, о которых она и думать забыла, сломались, как хрупкие тростинки и тело Маши тихонько сползло на пол.
— Пожалуйста, умоляю, дайте мне поплакать- последняя разумная просьба мелькнула в ее голове, перед тем как равновесие нарушилось и начал стремительный бег по безумному замкнутому кругу, маятник неизбежности все увеличивал амплитуду. Действительность трещала по швам и наконец подобно набухшей сверхновой взорвалась в ее обезумевшей голове, разлетелась на куски, унося в пустоту остатки сознания.
