- Конечно, - подхватил я. - Приходите, мистер Малинин. Я представлю вас мистеру Гибсону, который занимается этими вопросами, и он снабдит вас всеми необходимыми бланками заявлений.
Пока Малинин знакомился с требованиями к членам общества, я разговаривал с Бутенко. - Владимир, вы должны приехать ко мне снова с женой и Андрюшкой.
- С удовольствием, Джон. Когда вы приглашаете?
- Отлично! Как насчет следующей субботы в два часа дня.
- Договорились. Я обязательно буду.
За обедом Малинин сидел рядом со мной и мы поддерживали непринужденный разговор. Во время технического заседания я сидел в задних рядах и разговаривал с Бутенко, а Малинин все заседание проспал , подперев голову рукой. Этот новый советский представитель определенно скучал в жизни. Но, когда он говорил, что было довольно редко, то своей речью производил впечатление умного человека.
После встречи я спустился по лестнице вниз и буквально столкнулся лицом к лицу с агентом ФБР, с которым я работал. Очевидно, он вел наблюдение за обоими русскими.
В воскресенье 24 мая 1964 года Бутенко приехал ко мне домой вместе с женой и маленьким сыном. Свой автомобиль Шевроле 1955 года выпуска он запарковал на обочине дороги. Мы пригласили семью Бутенко к нам на обед, и они приехали с небольшим подарком для моей жены. Это был флакон советских духов "Полночь в Москве" - интригующее название для духов.
После обеда мы вышли из дома посмотреть на детские игры во дворе. Бутенко пошел к своей машине и принес фотокамеру советского производства. Он спросил, можно ли сфотографировать его жену рядом с моей женой и детьми - эта фотография несомненно предназначались для досье, которое он продолжал пополнять.
Я сказал: - Владимир, непременно пришлите мне отпечаток с негатива.
- Когда я проявлю пленку, вы получите самый первый отпечаток, заверил он меня. Я до сих пор жду его.
Он сделал этот снимок для того, чтобы можно было судить о внешности моей жены, а также получить доказательство того, что мы не были подставной семьей, специально созданной лишь для того, чтобы служить оперативной приманкой. Русские нередко в оперативных целях сводили вместе мужчину, женщину и нескольких детей , будто бы являющихся одной семьей. Я понимал, что они хотели собрать на меня как можно больше установочных и характеризующих сведений, чтобы убедиться, что я действительно был тем, кем представляюсь, а не тем, кого создала американская контрразведка. Интересно отметить, что Бутенко не сделал моей фотографии. Он взял её из имеющейся у него копии ежегодника АОМ.
