Независимая жена | страница 63



— Но ты больше не репортер, — пробормотал он, длинные пальцы напряглись вокруг ее руки. — Считай эту поездку лебединой песней, потому что после нее ты превратишься просто в миссис Рисон Бэйнс.

Салли резко выдернула руку и в замешательстве уставилась на плывущие под ними облака.

— Ты меня уволишь? — рассердилась она.

— Да, если ты меня заставишь. Я не возражаю, чтобы ты работала, пока каждую ночь будешь дома, со мной. Конечно, когда появятся дети, я захочу, чтобы ты сидела с ними дома, пока они совсем маленькие.

Салли впилась в него разъяренным синим взглядом.

— Я не буду жить с тобой, — сказала она с горечью. — Я не могу жить с тобой и быть наполовину живой. Мысль о том, чтобы снова стать домохозяйкой, мне отвратительна.

Рис помрачнел.

— Ты лжешь сама себе, если веришь этому. Ты очень во многом изменилась, но не смогла изменить отношение к детях. Я помню, какой ты была, когда ходила беременная нашим сыном…

— Заткнись! — вспыхнула Салли, вонзив пальцы в ладони, чтобы справиться с болью от воспоминаний о своем мертвом малыше. — Не смей говорить о моем ребенке!

Даже после семи лет рана от потери оставалась саднящей и неисцелимой, до конца своих дней она будет оплакивать эту крохотную потерянную жизнь.

— Он и мой сын тоже, — жестко заявил Рис.

— Правда? — вызывающе спросила она, понижая голос, чтобы не услышали другие. — Тебя не было, когда я рожала, и ты редко бывал дома во время моей беременности. Единственная роль, которую ты сыграл — физическое оплодотворение. После этого я осталась в одиночестве.

Салли отвернулась, глотая слезы, подступившие, когда она вспомнила своего сына. Она никогда не слышала, как он плакал, никогда не видела, как он оглядывал странный новый мир, в который вступил, но в течение нескольких волшебных месяцев чувствовала его движения, когда он пинался и толкался в ней, для нее он был совершенно реальным человеком и имел имя. Она каким-то образом знала, что родит мальчика, и он был Дэвидом Рисоном Бэйнсом, ее сыном.

Пальцы Риса настолько сильно стиснули ее запястье, что хрупкие косточки сошлись вместе, и она вздрогнула от боли.

— Я его тоже хотел, — выдохнул Рис и почти отбросил ее руку в сторону.

Следующие несколько часов прошли в тишине.

В Париже не произошло никаких задержек, и Салли предположила, что это Грэг принял меры, потому что он всегда организовывал все так четко, насколько возможно, в результате им удалось успеть на пересадку, хотя первый рейс опоздал. Они с Рисом только получили багаж, когда объявили их рейс, и им пришлось почти бежать, чтобы успеть на самолет. Из Парижа они летели еще семь часов, прежде чем приземлились в новом ультрасовременном аэропорту в Калидии — столице Сакарии, и из-за смены часовых поясов организм приготовился к ночи, тогда как в Сакарии была середина дня.