— Думаешь, это и есть тот человек, который умер? — спросил Дилан.
— Это больница, — резонно ответила я. — Там все время кто-то умирает.
Мои слова повисли в воздухе, и я вдруг ощутила, как нелепо мы себя ведем. Кисслер целых три года работает в больнице, немудрено, что за это время он стал свидетелем смерти одного из пациентов. Ничего подозрительного.
Одра проглядела запись и сморщила нос.
— Эта женщина была довольно бодрой. Небольшие проблемы с сердцем, только и всего. Правда, очень пожилая, так что все возможно.
Она надолго замолчала.
— Ну, что? — поторопила я, даже не пытаясь сама прочитать данные.
— Тут еще одна запись. О психическом здоровье.
Одра ткнула пальцем в самый низ экрана и как безумная заколотила по клавишам.
— Бесполезно, — сказала она наконец. — И сюда не пускает.
— А что у нее, по-твоему, с психикой? — спросила я.
— Ерундой занимаемся, — буркнул Дилан. — Мы даже не знаем, встречался ли Кисслер с этой пациенткой. С таким же успехом можно проверить второе предположение Лисси — про отпуск.
Судя по тону, он уже не верил в то, что мы вообще накопаем хоть что-нибудь, таким идеальным казался мистер Кисслер.
Одра полезла в базу ближайшего аэропорта. Надо сказать — без особого энтузиазма, да и я уже не верила, что мы хоть что-нибудь найдем.
— Тебе Пол писал, — уныло сообщила Лекси.
Наверное, она тоже думала о Кисслере. Зато совсем не думала о том, что произносит вслух — ведь знает же, что я не люблю упоминаний о Поле на людях!
— Я ему перезвонила, — отозвалась я, мысленно приказав сестре заткнуться.
— Калифорния, — громко возвестила Одра.
— Да, — подтвердила я. — Пол — мой друг из Калифорнии.
Друг? А может, больше, чем друг? Или наоборот — меньше, теперь, когда нас разделяют сотни миль?
Дилан скептически посмотрел на меня.
— Нет, — сказала Одра, не обращая на него внимания, — мистер Кисслер провел последний отпуск в Калифорнии.
— Что ж, во всяком случае, у него неплохой вкус, — вздохнула я. — Может, он еще не до конца испортился.
Произнося последние слова, я уже знала, что не права — испортился он до конца, и что бы ни окрасило его ауру в стертый цвет, случилось оно в прошлом. Закрыв глаза, я увидела ее, как наяву, и меня тут же затошнило.
Нет, Кисслер явно продолжает вредить людям и по сей день. И Лекси права — мы обязаны выяснить, что он делает. Чем быстрее — тем лучше.
— Обедать! — крикнула с первого этажа мама.
Мы подскочили, будто нас застукали за каким-то преступлением.
