— А что надо делать?
— Во-первых, надо поститься как минимум три дня. Постом не едят скоромной пищи — мясных и молочных продуктов, а также воздерживаются от увеселений и супружеских отношений. Перед Причастием необходимо очистить душу в Таинстве Исповеди, покаявшись во всех совершенных грехах.
— Я никогда не смогу этого сделать! Никогда!
— Что именно является для вас неодолимой преградой?
— Я никогда не буду в чем-то каяться! Это моя жизнь, я делаю то, что считаю нужным, и никто мне не указ.
— Даже Бог?!
— А при чем здесь Бог?
— Как при чем? Но ведь Бог дал людям указания, что в жизни делать нужно, а что является грехом — недопустимым деянием. Надеюсь, вы слышали о заповедях?
— Слышала, слышала… Я не могу этого принять. Я не могу жить так, как предписывают ваши заповеди. По мне, так лучше вообще не жить, чем так.
— Ну что поделаешь, это ваш выбор. Но в этом случае вы должны понимать, что идете против Бога. И приходить в храм с такой жизненной позицией… просто не имеет смысла.
— Да, наверное вы правы, — Зарубина сидела согнувшись, задумчиво глядя перед собой.
— Елена, скажите, какие проблемы привели вас к той самой бабке? — священник говорил очень тихо.
— Проблемы у меня на работе. Бандиты наехали, а крыша моя… — Зарубина глубоко вздохнула, — крыша потекла.
— Но ведь сейчас не начало 90-х. Обращайтесь в милицию, если, конечно, ваш бизнес законный.
— Угу, если…
— Но, Елена, незаконный бизнес чаще всего является греховным! Бросайте его! Отдавайте тем, кто хочет забрать!
— После стольких лет трудов? Нет, отец Михаил.
— Но эти деньги не принесут счастья!
— Знаете, батюшка, спасибо за этот разговор. Я поняла главное — ваш Бог — это не мой Бог. Я никогда не смогу жить так, как Он предписывает. Я не хочу так жить! И не буду! И, вы правы, здесь — в церкви — делать мне абсолютно нечего. Прощайте!
Елена резко встала и направилась к калитке. Пожилой протоиерей с грустью провожал ее взглядом.
— Спаси тебя Господи, наставь и вразуми, — священник, тяжело вздохнув, перекрестил женщину.
— Нет, батюшка, нет! Не буду я жить по-твоему! — Елена ехала в машине и тихо бубнила себе под нос. Водитель и охранник делали вид, что ничего не замечают. — Пусть так живут эти придурки, только и способные, что плодить нищих ублюдков. А я буду жить так, как сама этого хочу! И я причащусь, слышишь, причащусь несмотря ни на что! Я сделаю это в следующее же воскресенье в другом храме. Я сделаю это тебе на зло!
Зарубина не догадывалась, что в следующее воскресенье она действительно будет в церкви, только вот причаститься уже не сможет…
