гомосексуальность или
полу-содомию, иначе могущую быть названной, за отсутствием физического общения,
духовной содомией или
духовной гомосексуальностью. Хотя, должен признаться, оба эти термина мне противны и неточны, и употребляю я их единственно для того, чтобы обозначить явления, о которых говорю. Это есть то удивлявшее еще в древности состояние людей, когда они не отяжелены общим бременем всех людей, общей заботой всех людей, всемирной рода человеческого нуждой — найти себе самку, «соответственную себе» (бытие, II), самца, «соответственного себе», — «супругу», «супруга». Это — от века
не «обрученные» люди, которые или не будут «супружиться», или, и посупружась, — будут вести жизнь, как девственные. Это «те, которые неосквернились с женами, понеже девственники суть», и число их исчислено в небольшую для судеб всего человечества цифру 144 000; «скопцы от чрева матери», предназначенные для «царства небесного», где «не посягают и не женятся» и «не будут иметь детей». Отвратительными медицинскими терминами и фантастическими, совершенно глупыми представлениями и сплетнями общества
истина этого явления глубоко погребена под
сором; и в то время как общество, ничего не знающее о таком субъекте
лично, любуется им как каким-то спокойным «ангелом», не знающим самых томительных человеческих забот и вместе с тем самых унизительных, ибо «отыскание» самки (или самца) себе всегда сопряжено с самопорабощением, с заискиванием, «ухаживанием», — то же самое общество, не зная глубины явления и не догадываясь, что к категории этой принадлежат всеобще любимые и Почитаемые лица, — рисует вообще и шаблонно, механически и машинно всю эту категорию людей «извращенными», «развратными», «больными», «уродами», чему, главным образом, способствовала ремесленная медицина и ремесленная юрисдикция. Врач с клистирной трубкой и пластырем и судья, всегда судивший кражи, убийства и подлоги, встретясь с явлением, для которого недостаточно всех умственных сил Пастера, Шарко и друг., стали — один брызгать на него из клистирной трубки, а другой приговорил его в тюрьму; оба — «по профессии своей», по привычке своей, по традиции своей; проще же — оттого, что они
никогда ничего другого и не умели делать ни с чем. Все это рассказано еще в басне о петухе, который,
нашел зерно особой породы, вида и, спросив у него свойств ячменного зерна и не найдя их — разразился известным глубокомысленным рассуждением-бранью.
