Делается это путем «поедания» всех прочих уровней каким-либо одним, а данный вид обжорства в психологической науке называется грубым словом «редукционизм». Например, психологи с физиологическими аппетитами, с ранней юности полюбившие резать лягушек и мучать крыс, пытаются выдать всю психику за хитросплетения нейронов, а все прочее в ней объявляют вздором и выдумками бездельников. Их главные недруги — психологи гуманистических вкусов — напротив, предают анафеме нейроны, отлучая их от своей науки и именуя унизительным словом «субстрат». А психологи социальной ориентации считают, что человек — это ничто иное, как законсервированное в маленькой консервной банке общество, видя в нем некую квинтэссенцию общественных отношений. Подобные традиции не только мешают объять психическое во всей его полноте и многоуровневости, но и портят отношения между различными категориями психологов. Им бы давно следовало осознать, что психологический пирог всегда будет слоеным, склеенным из разных уровней объяснения, именно слоеность придает ему его неповторимый вкус, и есть этот пирог надо сообща, не отнимая куски друг у друга. Они же, как голодные дикари, пытаются есть так, чтобы непременно отобрать кусок у соседа.
6. Внутривидовые различия
Впрочем, дело не только в нецивилизованности и воинственных нравах психологов, а еще и в том, что, как уже неоднократно отмечалось, отношение психологов к объекту своей науки есть выражение их собственной психологии. Психологические отличия психологов гуманистической ориентации от психологов физиологической ориентации более чем очевидны. Они отличаются друг от друга не только свои нравом, но и внешним видом. И не удивительно, что психолог-гуманитарий, случайно забредший в лабораторию, где режут крыс, тут же начинает просить валокордин, а психолог-естественник, как Д'Артаньян во время спора двух иезуитов, чувствует, что тупеет, и быстро засыпает на семинарах гуманитариев. Только единичные психологи совмещают в себе и то, и другое — как Ж. Пиаже, который одновременно занимался и логикой, и изучением моллюсков.
Говоря о различных типах психологов-исследователей', необходимо упомянуть и о таких типах, как психологи-классики и психологи-романтики. Психологи-романтики бьются над тем, чтобы решить главные проблемы психологической науки, к числу которых они относят ее объединение, создание единой парадигмы, преодоление всевозможных «параллелизмов». Психологи-ктассики либо считают эти проблемы неразрешимыми, либо вообще предпочитают забыть об их существовании, без больших претензий изучая какую-нибудь частную тему: мышление, память, восприятие и т. п. Романтики хуже адаптированы к жизни — меньше зарабатывают, часто вызывают раздражение коллег — и поэтому относятся к вымирающей разновидности психологов, которую скоро придется занести в красную книгу. Классики же куда более жизнеспособны и составляют основную часть психологического сообщества.
