В эту минуту Родопея, рассматривавшая Катилину и его друзей с расширенными от страха глазами, внезапно побледнела как полотно и, бросившись к Спартаку, воскликнула:
- Я не ошиблась! Нет, нет, я не ошиблась! Это ты, Спартак, мой Спартак!
- Как!.. - страшно закричал гладиатор, быстро повернувшись на этот голос и смотря с невыразимым волнением на девушку, подбежавшую к нему:
- Ты?
Возможно ли это?
Ты?
Мирца?!.
Мирца!.. Сестренка!..
И при всеобщем изумлении брат с сестрой бросились друг другу в объятия.
После первого взрыва слез и поцелуев Спартак вдруг освободился из объятий, схватил сестру за кисти рук, отодвинул ее от себя, оглянул с головы до ног и с дрожью в голосе, смертельно бледный, пробормотал:
- Но ты... Ax! - воскликнул он затем, с жестом презрения и отвращения оттолкнув девушку. - Ты стала...
- Я - рабыня, - бормотала, рыдая, несчастная девушка. - Рабыня одного негодяя... Розги, пытки раскаленным железом... Понимаешь, Спартак, понимаешь?
- Бедняжка! Несчастная! - сказал голосом, дрожащим от сострадания, гладиатор. - Сюда, сюда, к моему сердцу...
И он привлек к себе Мирцу, крепко прижал ее к груди и поцеловал. А спустя момент, подняв к потолку глаза, полные слез и сверкающие гневом, с угрозой потряс мощным кулаком и страстно воскликнул:
- И у Юпитера есть молния?.. И Юпитер бог?.. Нет, нет. Юпитер - шут. Юпитер - скоморох. Юпитер - презреннейший негодяй!..
А Мирца, уткнувшись лицом в геркулесовскую грудь Спартака, прерывисто рыдала.
- О, будь проклята, - добавил после мгновения тягостного молчания бедный фракиец, с криком, который, казалось, вырвался не из человеческой груди, будь проклята позорная память о первом человеке, который разделил людей на свободных и рабов!
Глава 4
КАК СПАРТАК ПОЛЬЗОВАЛСЯ СВОЕЙ СВОБОДОЙ
Два месяца прошло со времени событий, о которых мы рассказали в предыдущих главах.
Утром накануне январских ид (12 января) следующего, 676 года сильный, порывистый северный ветер метался по улицам Рима и разгонял серые тучи, придававшие небу печальный и однообразный вид. Мелкие хлопья снега медленно падали на мокрую и грязную мостовую.
Граждане спешили на Форум по своим делам, проходили редкими группами и в одиночку. Под портиками Форума и окружавших его зданий толпились тысячи граждан. Особенно много народу было внутри базилики Эмилия, грандиозного здания, состоявшего из обширнейшего центрального портика, окруженного великолепной колоннадой, от которой вправо и влево шли два боковых портика.
