«Афродита… если ты когда-либо любила меня, спаси меня теперь», — взмолилась я.
Но ничего не произошло. Я простилась с жизнью.
«Пусть моя смерть будет быстрой, — просила я богиню. — Пусть Афродита даст мне хотя бы это, если не хочет дать ничего другого!»
Она молчала уже столько лун. Было ясно, что Афродита не одобряет тот поворот, который принимает моя жизнь. Я представила свою судьбу — как я медленно, словно рыба, варюсь в масле и наконец умираю в мучениях. Останется лишь Эзоп, чтобы рассказать мою историю, если только фараон пощадит его, в чем я не была уверена.
Внезапно змея фараона снова начала дыбиться. Она гордо подняла голову, как птица в полете, и нашла влажное гнездо между моих ног.
— Ты можешь сочинить об этом песню? — спросила я у фараона.
— А ты?
Ты пришел, когда я лежала, томясь по твоему прикосновению,
И охладил жар моего сердца.
Он остановился посреди качка.
— Даже фаллос бога в нерешительности останавливается перед музой, — сказал он без малейшей иронии.
Потом он взял меня, как насильник, и влюбился в меня, как мальчик.
Чем больше власти у мужчины, тем беспомощнее он бывает в любви. Я узнала это в Египте, и это помогало мне в последствии. Мужчины заявляют, что они требуют покорности от женщин, но я обнаружила, что Они предпочитают сами быть подвластными, если только это можно выдать за уступчивость. Женщина, отважная и честолюбивая, уверенная в своих силах, может повелевать теми, кто повелевает миром.
Фараона беспокоило, как бы его низкое происхождение не стоило ему уважения его народа. Поэтому мы с Эзопом и были ему нужны в качестве советчиков. Эзоп рекомендовал фараону взять золотой таз для ножных ванн и перелить его в прекрасную статую богини Ио. И когда люди падали ниц перед ней, он напоминал им о скромном происхождении этого таза.
— Прежде эта статуя была тазом для ножных ванн, и котором омывали грязные ноги, куда плевали и блевали, а теперь ему поклоняются. Вещи редко бывают тем, чем кажутся!
Фараон, явно чувствуя себя неуверенно, воздвиг множество сфинксов и колоссальных статуй по всему Египту. Он ввел систему налогообложения, согласно которой каждый житель под страхом смерти должен был давать отчет о своих доходах чиновникам. Одна десятая часть от доходов каждого египтянина принадлежала государству. Собирая такую дань, Нехо построил в Египте выдающиеся монументы. Но даже они не могли унять его страх относительно будущего. Фараона приходилось постоянно уверять в его величии. Это и стало моей — и Эзопа — обязанностью.
