Все последовавшие за тем ужасным вечером попытки позвонить или встретиться с Леной были тщетны. К телефону подходила ее мама и, услышав мой голос, просила больше не звонить по этому номеру. Через два дня бесплодных попыток дозвониться я поехал к ней домой, решив дождаться любимую во что бы то ни стало. Ждать пришлось долго. Ближе к полуночи у подъезда остановилась новенькая «девятка» модного цвета «мокрый асфальт». Водитель распахнул переднюю пассажирскую дверь, и оттуда выпорхнула Лена. Как же она была прекрасна! Как я по ней соскучился! Я вскочил со скамейки и ринулся вперед. Я был уверен, что вот именно сейчас все недоразумения будут развеяны, она просто обязана меня понять, ведь я так сильно ее люблю.
Однако меня ждало жестокое разочарование. Спутник Лены встал у меня на пути и резко оттолкнул назад. Затем он заломил мне руку за спину так, что я не смог даже пошевелиться.
— Че те надо, урод?! — сказал он грубым тоном. Я неожиданно вспомнил, что именно он встречал Лену в то памятное утро на перроне Ленинградского вокзала. Я молча пыхтел, пытаясь вырваться.
— Отпусти его, Илюша. Это, типа, мой ухажер, — голос Лены звучал с явной издевкой.
Меня немедленно отпустили. Я был в совершенно идиотском положении, абсолютно не понимая, что сейчас говорить и как себя вести. Лена же подошла ко мне с ехидной улыбочкой:
— Ну че, герой любовник, че пришел-то? Решил пригласить меня еще разок продемонстрировать стриптиз своему дружку-дебилу? У нас, видишь ли, Илюша, с этим вот типом вроде как сложились совсем нежные отношения, а он меня мало того, что в общагу привел, так еще и своему другу неглиже продемонстрировал.
— Лена! Ну зачем ты так! Не так же все было! Ну прости меня, я же люблю тебя! — выпалил, я сильно заикаясь.
— Да-а-а-а, Ленусик, — вновь встрял владелец «девятки» таким тоном, как будто я был пустым местом, — ты еще с бомжами начни интимы разводить. Как дошла до жизни такой, сеструха?
— Лен, мы можем поговорить наедине? — сделал я еще одну попытку.
— О чем говорить-то будем? Пойми, ты меня уже заколебал! Я от тебя устала, не надо меня больше подкарауливать, и маму мою больше не надо доставать по телефону, понял? — сказала она так, словно ударила наотмашь.
