Н. С. предлагает пари на 100 своих рублей, против одного рубля АА, что этот человек ждет ее у выхода. АА принимает пари.
При следующей встрече Николай Степанович, не здороваясь, не целуя руки, говорит: "Давай рубль!".
Раньше никогда не носила креста. "А теперь надела - нарочно ношу"... Только этот крест, золотой, на золотой цепочке, - не ее крест. Своего давно нет.
О том, каким милым был В. К. Шилейко, пока она не переехала в Мр. Дв., а когда переехала, стал опять свою власть проявлять...
Когда в 1924 году ездила в Москву, не было отбоя от посетителей и посетительниц. Ей не дали покоя ни на одну минуту. В течение целого дня не могла ни на полчаса прилечь - вконец замучили ее. Вечером, за полчаса до выступления, когда стала одеваться, раздался стук в дверь - три неизвестных девицы пришли читать свои стихи. АА пыталась от них отделаться, сказала им через дверь, что одевается, что через полчаса ей ехать нужно. Девицы настаивали: "Так вы одевайтесь, только пустите нас, мы вам мешать не будем"... Пришлось пустить их, продолжала одеваться, а девицы тем временем читали стихи.
Я спросил: "Значит и теперь, если Вы поедете, Вас замучают?"
АА: "Теперь бы никто не пришел... О, Володя умеет это! Он никого не пустит..."
Все, кто ее любил, - любили жутко, старались спрятать ее, увезти, скрыть от других, ревновали, делали из дома тюрьму. По свойствам своего характера она позволяла себе не противиться этому. Ей страшно причинить человеку боль.
Убежденно говорит о себе: "Я черная"...
В подтверждение рассказала несколько фактов.
Никогда не обращала внимания на одного, безумно ее любившего. У него была жестокая чахотка, от которой он и умер впоследствии.
Однажды, встретившись с ним, спросила: "Как ваше здоровье?". И вдруг с ним случилось нечто необычайное. Страшно смешался, опустил голову, потерялся до последней степени. Очень удивилась и потом, через несколько часов (кажется, ехали в одном поезде в Ц. С.) - спросила его о причине такого замешательства. Он тихо, печально ответил: "Я так не привык, что Вы меня замечаете!".
АА - мне: "Ведь вы подумайте, какой это ужас? Вы видите, какая я...".
В течение своей жизни л ю б и л а только один раз. Только о д и н раз. "Но как это было!"
В Херсонесе три года ждала от него письма. Три года каждый день, по жаре, за несколько верст ходила на почту, и письма так и не получила.
Закинув голову на подушку и прижав ко лбу ладони, - с мукой в голосе:
