Из лилового тумана выходят только "мертвяки"...
Именно подобная "оккупация" служит истинной причиной роста иррациональных настроений, выражающихся в немотивированной агрессивности, тотальной подозрительности и неуверенности. Наряду с культурной интеграцией наблюдается прямо противоположное явление - мультикультурализм. Множится мозаика культурных анклавов, искусственно воздвигаемых барьеров против грядущего "одержания". Правда, эффективность такого противостояния сравнима с попыткой деревенских жителей в "Улитке" сопротивляться наступлению леса.
Не произошло и ожидаемого выравнивания уровня жизни. Пропасть между абсолютно благополучным "золотым миллиардом" и абсолютно обездоленным "голодным миллиардом" продолжает увеличиваться. На этом фоне все отчетливее виден кризис гуманизма, который в новую эпоху начинает проявляться как антигуманное мировоззрение. Под предлогом сохранения привычного уровня комфорта, соответствующего современным стандартам и достоинству человека, уже звучат "слабо завуалированные предложения о стабилизации положения посредством "коррекции" численности населения планеты" [64].
Наибольшие шансы выжить в будущем информационном обществе, как уже отмечалось, имеют люди с высокими интеллектуальными способностями, могущие без проблем включиться в процесс функционирования информтехнологий. Что касается остальных, то их судьба печальна: вспомним отупевших, ведущих чисто растительное существование обитателей лесных деревень. У подавляющего большинства людей "информационная перегрузка ослабляет способность "думать" [61]. Здесь имеется в виду обыденное значение этого слова, которое сводится все к тому же процессу обработки информации.
А вот если под "думанием" понимать обогащение ноосферы новыми смыслами, то даже самые высоколобые интеллектуалы-деграданты будут вынуждены признать свою несостоятельность. Впрочем, подобная способность блокируется инфосферой в первую очередь.
"Я всегда очень интересовался лесом, но ведь в лес меня не пускают. И вообще, я попал сюда совершенно случайно, ведь я филолог. Филологам, литераторам, философам нечего делать в Управлении", - приходит к выводу Перец. Он и не подозревает, что это только начало. Своеобразный двойник Переца ученый Кандид (*), волею судьбы оказавшийся в мире "Леса", даже на элементарную мыслительную деятельность теперь должен затрачивать неимоверные усилия. И если Перец сетует всего лишь на непонимание - "я здесь не могу никого научить тому, что я знаю", - то Кандид с трудом вспоминает, кто он вообще такой. "Мозг зарос лесом".
