Но основная борьба, всё же, шла внутри оргкомитета. Группа народных депутатов ЧИАССР, явно выполняя установку ОК КПСС и руководства республики, всё жёстче и жёстче начала оттеснять активистов Вайнахской демократической партии от руководства предстоящим съездом. Как выяснилось позже, была дана установка сделать съезд рупором ВС ЧИАССР, чем, единственно, объясняется и цензура докладов, подготавливаемых к съезду, как и «добро» на его проведение со стороны руководства республики, а также широкое представительство от руководства республики на самом съезде, с задействованием для его освещения всех средств массовой информации, в результате чего два первых дня съезда были показаны по телевидению полностью, что явилось роковым проколом в идеологической деятельности КПСС и так называемого «центристского крыла» съезда.
Всё дело в том, что завершающая часть подготовки и меры по нейтрализации влияния ВДП на съезд были настолько обнадёживающими для руководства ЧИАССР и его подручных, что они уверились в полной своей победе. Но часы истории, как отмечалось выше, уже отсчитывали новое время. И это было время тех, кто открыто провозглашал принцип борьбы за полную национальную независимость, в свете которой всякого рода пророссийским силам становилось всё труднее и труднее прикрывать несостоятельность своей политической позиции. Впервые явное неприятие нашей позиции группой так называемых «центристов» в оргкомитете съезда я почувствовал в разговоре с его председателем Л. Умхаевым, очередной раз зашедшим в Союз писателей на Пушкина, 6, где в моём рабочем кабинете размещался и штаб ВДП. Надо признаться, большая часть моего рабочего времени уходила на политическую деятельность, которая не всем из моих коллег-писателей нравилась, хотя относились к ней терпеливо. По крайней мере, агрессивных поползновений на меня не было зафиксировано, а на намёки я реагировал должным образом. Но это не означает, что тогдашние власти «безболезненно» воспринимали нашу деятельность. Наоборот, очень даже нервничали и в Верховном Совете, и в Совете Министров, и в ОК КПСС, что в полной мере испытал, оказывается, на себе председатель Союза писателей ЧИАССР Шайхи Арсанукаев, которому с его чрезмерно мягким характером приходилось замыкать гнев всех этих инстанций на себе, делая мне лишь очень деликатные замечания по поводу основного рода деятельности, которой я должен заниматься, как литературный консультант. Нужно подчеркнуть, что мой кабинет в Союзе писателей был как бы генеральным штабом движения за национальную независимость с августа 1989 года по август 1991 года.
