Ах, эти угрызения совести! Ах, эти воспоминания!
– Эй, скучающие! присоединяйтесь! вам оставили ремешок! Распоясывайтесь! Висите! перекладина! там! высоко!
Признаться, у меня еще есть время…
Охранники не дергают больше смотровое окошечко в дверях… Они следили за мной неделями… неделями… Их от меня тошнит… не на чем меня поймать… я не курю… не двигаюсь… сижу неподвижно с гниющим задом… зиму, лето… Я скоро буду считаться «примерным заключенным», хотя я иногда пою, ругаюсь, браню застенного «врага»… он никак не расквасит себе башку… только за клизмы я их облаиваю! и в ответ – лай своры собак, сразу же! «Гав! Гав!», и вся шваль тут как тут! и автоматы! и носилки! Я победил!.. но так как я гавкаю, то есть занят делом, я не смогу повеситься!.. Никто не следит… Вечность – увольте! Ах, я размышляю… я признаю… привык к повешеньям… я вам уже немножко рассказывал… у вас есть представление о времени, о методах, которые используют люди, снимающие повешенного!.. Эти кривляния!.. Мои функции я опишу позднее… я состоял в службе «Гражданской обороны», насмотрелся я на повешенных! на тех, которых могли бы спасти окружающие, не будь они такими гнусными и ленивыми… соседи снизу… сверху… это ясно! Я уже рассказывал… Не буду повторяться!.. Врач, принесший клятву из Уий, Ла Гарен, Каррьер… кантон Аржантей… ведомство Версаль…*[286]Я, дипломированный доктор X, констатировал сегодня смерть через удушье господина Y… чаще всего повесившегося накануне! даже двухдневного дохляка!..
Вы знаете песню?*[287]
Только что паренек молодой
С непорочной и нежной душой…
Таратата! вовсе нет: не только что!
Удавился в лесу Сен-Жермен!
Уже несколько часов! а то и дней повешенный!
Люди никогда не приходят вовремя. Отрыжка смерти, огромная куча экскрементов повешенного… находясь рядом с трупом, вы пускаете пыль в глаза… вы якобы обеспокоены… вы говорите: это умывальник! сточная вода течет вспять… Сильнейший шум, мощный, преувеличенный… это нужно слышать! А я слышал его… Не скажу где… Впрочем, таким образом объяснялись… соседи думают: «Это его манера поведения»… они не признаются в своих низменных чувствах… позже! позже! какая подлость… им нужно время, чтобы решиться… сначала они стучат… потом колотят… и наконец разбивают!.. они вваливаются, все кончено!.. Вы приезжаете, запыхавшись, констатировать смерть повешенного… вы видите его распухшую голову, огромную, черную, черно-фиолетовую… а во рту… будто затолкали ладонь… багровый! зеленый! вывалившийся язык его! невероятно толстый!.. Он мертв уже несколько часов!.. Вот и подумайте, я, в этой яме, с нескончаемым воем 16-го! 74-го!.. и 24-го!.. Было бы у меня больше времени!.. рядом только сосед, проклятый вышибала, уж он отплатит мне за все мои икания!.. Он не бьется головой о стену! не подыхает! но он, как громкоговоритель! хорек! осел вонючий! баран! извините! А карцер! 12-я! там они пытают, зверствуют! может насилуют, и когда это происходит, я вас уверяю, это поистине дьявольски страшно! Воплей четверых или пятерых висельников маловато, чтобы заглушить! рев из мордобойни! я и сам бы визжал недорезанной свиньей, которой накинули на шею удавку… надзиратели не кинулись бы ко мне… пока они разбудят тюремщиков! позовут санитаров!.. Ах, если бы у меня было время! вернуться назад!
