— Не постановит, — сухо отрезал Петр и посмотрел страш но, отчаянло — как из омута.
— Тогда разве что, сверх чаяния, — голос повысил, зады шал чаще, — повелишь идти большим морем — в обход не приятельской линии. О том давно думаю. Но и то, ежели шти ля не будет, учинить зело опасно, — закончил Апраксин и вытер платком вспотевший лоб.
На лицо Петра легло напряженное, слегка ожидающее выражение. Безмерная усталость, недовольство и надрыв делали его взгляд отталкивающим и тяжелым.
— Я считаю, — молодцевато подхватился Вейде, — и при тихой погоде большим морем идти нельзя, поскольку у шведов тоже есть гребные суда. Нас могут перехватить и в штиль. Не исключена и буксировка фрегатов на пушечный выстрел…
— Стало быть, — с глухой злобой произнес Петр, — нам остается прятаться в Тверминском бае, как глухарям на токо вище. — Взглядом посадил Вейде, словно прижал к месту. — Михайло Голицын! При столь великих наговоренных трудно стях твой войсковой опыт был бы весьма кстати. Что скажешь, князь?
Голицын подпрыгнул, надвигая на переносицу лохматые брови.
— Вспомни, князь, как мы с тобой, начав с потешных пол ков, до шляхетских воинских хитростей одной русской смекал кой доходили! Вспомни, как ты славно командовал под Пол тавой! — Петр сильно затянулся и пустил через стол длинную струю дыма.— Неужто Гангут — орешек покрепче?
— Не крепче, государь! — отозвался Голицын, краснея от похвалы.
— Неужто, раздобрев, надев звезды и ленты, мы стали ме нее храбры и не столь искусны в воинской доблести?
— Нет, государь, — князь выдержал испытующий взгляд царя. — И на сей случай смекалка найдется, — пятериком поставил руку на карту. 4 — А не устроить ли нам по берегу Гангутского плеса батареи и транжемеиты? Орудийным огнем можно отогнать шведов в море и самим прорваться вдоль бе рега, хотя бы и с частью галер…
Петр сильнее пыхнул трубкой, заметил без оживления, почти недовольна:
— Вот, чай, первый резон, над коим можно мыслить.
Апраксин заволновался. Пламя свечи качнулось — блеснул
густой ряд пуговиц адмиральского мундира. Он встал, царапая карту кружевным отворотом рукава.
— Полагаю, это не лучший резон, — генерал-адмирал за смотрелся на струйку песка, опять начавшую течь в перевернутой Змаевичем колбе. — Начальнику арьергарда недостаточно ясны здешние грунты. Строить батареи и транжементы было легко в Азовских степях. А тут камень, скалы — чем их взять? К тому же нет верности, что ядрами отгоним корабли. Да и Ватранг спать не будет, под его пушками много не настроишь.
