Я посмеюсь над миром.
Мой смех расставит все вещи по своим местам. Я посмеюсь над своими неудачами, и они исчезнут в облаках новых замыслов; я посмеюсь над своими успехами, и их подлинная цена станет очевидной. Я посмеюсь над злом, и оно умрет, не принося плодов, я посмеюсь над благостью, и она станет цвести и умножаться. Каждый день пройдет успешно только если моя улыбка вызовет улыбки у других и я заинтересован в этом, ведь те, с кем я неприветлив, товаров у меня не купят.
Я посмеюсь над миром.
Впредь я буду плакать лишь от счастья, ибо печальным, сожалеющим или расстроенным не место в торговом ряду, тогда как каждую улыбку можно обменять на золото, а из каждого доброго слова, сказанного от всего сердца, можно построить дворец.
Я никогда не позволю себе стать настолько важным, мудрым, величавым и могущественным, чтобы разучиться смеяться над собой м миром. Я навсегда останусь в этом как ребенок, ведь одному ему дана возможность все увидеть снизу вверх, и пока я смотрю таким же образом на мир, я не повзрослею и буду умещаться в детской кроватке.
Я посмеюсь над миром.
И пока смеяться я могу, не стану бедняком. Смех--одно из величайших благ природы, и больше я не буду им пренебрегать. Я преуспею только если буду смеяться, если буду счастлив. Плодами своего труда я смогу насладиться только если буду смеющимся и счастливым. А если нет, то лучше неудача, ибо счастье подобно вину, которое обостряет вкус любой пищи. Чтобы насладиться успехом, я должен быть счастливым, а смех будет помогать мне как слуга.
Я буду счастлив.
Я добьюсь успеха.
Я буду величайшим торговцем, которого еще не знал мир.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
СВИТОК ВОСЬМОЙ
Сегодня я стану достойнее во сто крат.
Лист тутового дерева, посредством человеческого гения, становится шелком.
Глина посредством человеческого гения превращается в стены дворца.
Cyprus tree посредством человеческого гения претворяется в алтарь.
Клочья овечьей шерсти посредством человеческого гения становятся одеянием короля.
Если цену листьев, глины, деревьев и шерсти человек может увеличить тысячекратно, то разве я не могу это сделать с той глиной, которая есть человек и носит мое имя?
Сегодня я стану достойнее во сто крат.
Я похож на пшеничное зерно, которому может выпасть один из трех жребиев. Зерно могут скормить свиньям, его могут внести в дом, чтобы приготовить хлеб, его могут посадить в землю, чтобы одно стало тысячей.
Но между мной и пшеничным зерном есть одно различие. Зерно не может выбирать--пойти ему на корм скоту, стать хлебом или быть посаженным, чтобы умножиться. У меня же выбор есть, и я не брошу свою жизнь ни под ноги свиньям, ни в жернова неудачи и отчаянья, чтобы ее перемолола и поглотила чья-то воля.
