27 июля передовые отряды полков захватили небольшие плацдармы на западном берегу Северского Донца, а 31 июля дивизия форсировала реку и после ожесточённого боя заняла важный населенный пункт Топлинку.
Несколько позже, выполняя приказ командира корпуса, дивизия повернула на юго-запад, вышла на шоссе Харьков - Белгород, закрепилась на нем и отрезала фашистам пути переброски своих войск из Харькова в Белгород, а затем и отхода из Белгорода на Харьков.
5 августа нашими войсками был штурмом взят Белгород. B честь победы на Курской дуге 5 августа двенадцатью залпами из 124 орудий в Москве был произведен салют. Это был первый салют в истории Великой Отечественной войны. Он извещал о славной победе наших войск под Курском. В нее внесли весомый вклад и воины 78-й гвардейской дивизии.
Глава пятая
От Харькова до Днепра
От Белгорода до Харькова два часа езды поездом. Мы же прошли этот путь за 16 дней. Прошли с тяжелыми боями. Фашистское командование придавало серьезное значение обороне Харькова, сосредоточив здесь 300 тысяч солдат и офицеров, три с половиной тысячи орудий, множество танков и боевых самолетов. Все населенные пункты и высоты между Белгородом и Харьковом были превращены в мощные укрепленные районы.
78-я гвардейская стрелковая дивизия 20 августа, взломав оборону немцев, вплотную подошла к последнему населенному пункту перед Харьковским тракторным заводом - поселку Зайкинский. Учитывая, что он находится на одном из главных направлений обороны ХТЗ и всего Харькова, фашисты установили здесь сплошное заграждение из колючей проволоки в три ряда, противотанковые рогатки, оборудовали доты.
Нам было известно, что в Зайкинском находится большой гарнизон, имеющий двадцать танков и самоходных артиллерийских установок, что подступы к поселку заминированы. Здесь именно и проходил второй основной рубеж обороны Харькова. А сам город гитлеровцы превратили в крепость: во всех домах были оборудованы огневые точки, улицы и площади перекрывались пулеметным, артиллерийским и танковым огнем.
Гитлеровцы намеревались остановить наши войска на подступах к городу, заставить нас перейти к обороне, выиграть время в позиционных боях, чтобы успеть подтянуть резервы и затем перейти в наступление. Но этим планам не суждено было сбыться.
Как-то утром меня пригласил к себе командир дивизии. Я зашел к нему, когда он беседовал с начальником штаба. Оба они показались мне усталыми, лица у них были побледневшие, осунувшиеся, глаза воспалены. Собственно, и неудивительно. Длительный марш и ежедневные бои давали о себе знать. Сказывалось и волнение, которое охватило нас перед боями за Харьков. К ним мы готовились со всей обстоятельностью, стараясь предусмотреть каждую мелочь, каждую особенность.
