Следует сказать, что совершенствование боевого мастерства личного состава, повышение тактической, огневой и специальной подготовки командных кадров постоянно было одной из важных задач политорганов и парторганизаций. Чем лучше мы учились, тем лучше воевали. Так что рассказанное мною - лишь эпизод из всей той работы, которую проводил политотдел на различных этапах боевых действий дивизии.
Почти ежедневно, если позволяла обстановка, я выслушивал доклады работников политотдела, политработников частей о том, как идет реализация плана. Вместе с тем и сам большую часть времени проводил в подразделениях, встречался с людьми, беседовал, отвечал на вопросы, принимал решения, если требовалось.
Не лишне ли это было для меня, начальника политотдела дивизии? Может, и впрямь следовало, как советовали некоторые товарищи, решать "кардинальные" проблемы, осуществлять общее руководство, "давать направление" и строго контролировать исполнение указаний. Не знаю, но я просто испытывал необходимость быть среди людей, получать информацию из первых уст, говорить с бойцами с глазу на глаз, когда понять человека помогают не только слова, но и выражение лица, тон разговора. Там, на позиции, в окопе, в блиндаже, только там можно по-настоящему узнать, с каким настроением воюют воины, определить основное в своей работе, сердцем почувствовать всю ответственность за судьбу этих людей. Именно там сталкивался с фактами, которые иногда ставили в тупик, а чаще всего давали повод для размышлений и соответствующих выводов.
Вот мы говорим о всеобщем уважении политработников, о любви воинов к ним. На самом деле так и было: любили их за чуткость, за яркое партийное слово, за готовность помочь в любом деле и за многое другое. Но прежде всего - за величайшую преданность Родине, за готовность отдать жизнь за нее, за смелость и решительность, способность сохранять силу духа в самой критической ситуации. Но ведь были и такие, кто этими качествами не обладал в полной мере.
В одной из бесед с бойцами я выяснил, что политработник у них грубоват, ведет себя надменно, нуждами людей не интересуется. Естественно, в тот же день поговорил с офицером, высказал ему претензии, потребовал изменить отношение к порученному делу. Тот пообещал и, к чести его, слово сдержал. Но после беседы с ним я задумался: настойчиво занимаемся воспитанием всех категорий людей, а политработники иногда остаются в тени. Да, учим их практике работы с людьми, вооружаем методикой, интересуемся, насколько они подготовлены теоретически. А каковы их нравственные качества? Разве сами политработники, особенно молодые, не нуждаются в воспитании, в формировании у них высоких нравственных качеств? Конечно же нуждаются.
