— Извините, я лучше пойду к себе, — сказал Джим. — Не хочу вас больше утомлять.
На самом деле Джиму не понравилось, в каком тоне сын лорда Райвенна говорил о Фалконе, а ещё его настораживал и почти пугал возбуждённый блеск в его глазах и прикосновение его руки, обнимавшей Джима за талию, слишком настойчивое и крепкое для первого знакомства. Это было похоже на то, как его обнимали клиенты Ахиббо, и Джиму стало невыносимо тошно. Он хотел встать, но Раданайт прижал его к себе.
— Куда ты? Не уходи…
— Пожалуйста, отпустите меня, — попросил Джим дрогнувшим голосом.
— Не отпущу, — сказал Раданайт, щекоча дыханием его щёку. — Ты такой милый… Мне не хочется, чтобы ты уходил.
— Отпустите, я вас прошу, — пробормотал Джим, пытаясь высвободиться. — Пожалуйста…
— Да ты что, малыш? Не бойся меня, я не сделаю тебе ничего плохого, — засмеялся Раданайт, обнимая его ещё крепче. — Останься со мной ещё хоть чуть-чуть!
Джим бессильно заплакал холодными усталыми слезами. И здесь снова это. Неужели и здесь это будет продолжаться? Джим уже поверил, что вся эта отвратительная грязь для него закончилась навсегда, но, как оказалось, она существовала и здесь, никуда нельзя было от неё деться.
— Умоляю вас, не надо, — сквозь всхлипы пробормотал он. — Отпустите меня… Я так устал… Я больше не могу…
Пальцы Раданайта вытирали с его щёк слёзы.
— Ты что, малыш! Не плачь… Ну что ты, не надо, успокойся! Прости меня, если я тебя чем-то обидел. Я не хотел, клянусь!
— Отпустите меня, — всхлипывал Джим.
— Сначала успокойся, — сказал Раданайт. — Я не хочу, чтобы ты плакал из-за меня!
Он усадил Джима в кресло, подал ему сначала платок, потом стакан воды, а потом опустился рядом на колено. Осторожно и мягко взяв руку Джима, он поцеловал её в запястье.
— Если я тебя напугал или обидел, прости меня, — повторил он. — Я не хотел… Правда не хотел. Извини меня. Да, признаю, я слегка пьян… Мог сказать или сделать что-то лишнее. Но я не хотел тебя обидеть, малыш.
— Я очень устал, — прошептал Джим. — Можно, я пойду?
Раданайт поднялся.
— Да, детка, разумеется, я тебя не задерживаю. Иди. И, пожалуйста, не плачь… И не думай обо мне плохо, у меня и в мыслях не было ничего дурного. Я просто выпил лишнего… Извини ещё раз.
Пробормотав "да, я понимаю" и "спокойной ночи", Джим бросился в свою спальню. Там он плакал в одиночестве ещё долго, пока не заболела голова. В открытую дверь, ведущую на лоджию, ветер донёс звук чьих-то шагов, и Джим весь сжался. Шаги приближались к двери, и в проёме показалась фигура лорда Райвенна. В светлой одежде, с прекрасными белыми волосами, озарённая светом фонарей внутреннего двора, она казалась фигурой ангельского существа.
