— Зато я не веду себя так, будто ты моя сестра. — Тони лежал в постели с Мег, вернее, только что туда забрался — погреться, как он выразился. Печник, явившийся прочистить трубу, сказал, что она вот-вот обрушится и в камине нельзя разводить огонь до его, печника, прихода, а придет он завтра — с материалом; надо переделывать трубу.
Холод снова пробрал Мег до костей. Офицер с базы объяснил ей, что почти все месячное жалованье Тимми ушло на погашение кредита, выплату ссуд под закладную и прочих долгов. На текущие расходы почти ничего не осталось: вольно было ей транжирить деньги — покупала сливки, когда можно было обойтись неснятым молоком, посылала письма спешной почтой, оклеивала обоями фермерский дом, где вполне сошла бы и простая побелка. Он, разумеется, даст ей денег — аванс в счет следующего жалованья мужа. Морское ведомство полагает, что за женами нужен глаз да глаз — и не без основания. На жалованье морского офицера холостяк, пожалуй, разгуляется, а уж семейному особняки отделывать не по карману. Как теперь быть? Ну, если она решится продать дом и переехать на базу, она сама убедится, что здесь жизнь значительно дешевле.
Мег обещала офицеру обдумать его предложение. Тони вызвался расплатиться с компанией и сохранить это в тайне от Тимми. Мег согласилась. Она залезла в постель, ничуть не беспокоясь, последует за ней Тони или нет.
Тони последовал — с бутылкой шампанского и двумя бокалами.
— Видимо, три месяца отпуска ты провела в постели с Тимми.
— Не обязательно в постели, — сказала Мег. — Тогда было теплее, на воздухе куда приятнее, и если бы не Томпсон, самое хорошее место — под кухонным столом.
— Наверное, очень тяжело, когда все обрывается так внезапно.
— Конечно, тяжело, — резко ответила Мег.
Тони разделся донага. Мег легла в чем была — в шерстяных кофтах и белье (а настоящая зима еще не наступила!), — только джинсы сняла: в них в постели неудобно. Легла, чтоб согреться и успокоиться — только и всего.
— Пожалуйста, не изображай из себя посланца фирмы добрых услуг. — Мег стряхнула его вкрадчивую вопрошающую руку. — Сдается мне, ты подослан безопасностью, чтоб я по-прежнему чувствовала себя счастливой.
— Безопасность не думает о том, счастливы люди или нет. Ей нужно, чтобы они молчали.
— Что до жен, так это почти одно и то же. — Мег села и взяла предложенный им бокал шампанского. — Так ты и вправду не подослан безопасностью? — спросила она чуть смущенно, невольно поддаваясь его обаянию.
