— Мы, мы на него плевали!
— Дать ему как следует!
— Бойкот!
— Судить по-нашему… чтоб на всю жизнь запомнил.
— Я вам давно говорил, что он такой и есть…
Офицер напряженно смотрел на комсорга Гербова. Тот, словно прочитав его настойчивый взгляд, догадавшись, чего именно ждет от него воспитатель, нахмурился, преодолевая внутреннее сопротивление, решительно сказал:
— Разберем на комсомольском собрании.
— Правильно, — поддержал Семена Сергей Павлович, — это и будет наш суд.
Согласились неохотно, скрепя сердце, и с условием разбирать немедленно. Но пожар в Яблоневке и трагическая гибель Василия Лыкова отодвинули на время комсомольское собрание.
* * *
Пожар возник на рассвете и первым увидел дым Савва Братушкин, стоявший в этот час на посту у реки. Он поднял тревогу, и ребята, во главе с Бокановым, бросились по мосту на ту сторону реки.
Павлик Снопков и Геннадий кинулись к берегу, прыгнули в резиновую лодку и, бешено гребя, стали пересекать реку. Они первыми достигли противоположного берега и стремглав пустились бежать к горящему сараю. Но Семен опередил их. С ломом, где-то добытым, он полез на крышу.
Горел сарай с инвентарем. Как позже выяснилось, произошло замыкание электропроводки. Тотчас прибыла и сельская пожарная команда, но Семен уже успел выбить ломом одно из горящих бревен, а Владимир и Андрей, взломав замок, выкатывали во двор веялку. Колхозники яростно сбивали огонь огнетушителями и водой из шлангов.
Ребята притащили откуда-то ведра и, наполняя их в реке, цепочкой передавали из рук в руки на крышу Семену.
Когда пожар был потушен, колхозники обступили суворовцев, стали благодарить за помощь.
Взмокшие, взъерошенные, возбужденные борьбой, ребята неловко переминались.
Мужчина средних лет, в гимнастерке с двумя рядами орденских колодок, пожал руку Боканову и просто сказал, обращаясь ко всем:
— Колхозное спасибо!
… Второе событие произошло в день выезда из лагерей на зимние квартиры.
Умер Вася Лыков — признанный силач училища.
Он запустил аппендицит. Уже на каникулах начался гнойный процесс, но Василий никому не жаловался.
За день до этого пожара. Лыкова отправили в санчасть. Однако было поздно — началось воспаление брюшины. Меры медицинского вмешательства не помогли. Труп Василия перевезли на машине в училище. Вызванные телеграммой, приехали отец и мать Лыкова, он был у них единственным сыном. Когда они вошли в класс Боканова, все встали и с опущенными головами, боясь взглянуть в глаза родителям товарища, застыли. Мать Васи — полная брюнетка с седой прядью волос — потерянно остановилась у стола. Слезы безудержно текли по ее щекам. Отец, худенький и тихий, не плакал, окаменел, и на него особенно страшно было смотреть. Временами казалось, что он теряет рассудок.
