— Меня сбило с ног, и я едва добрался сюда, — крикнул Георгиевский.
В это время открылась форточка, и Алексин, оставив у себя один конец, выбросил нам целую бухту веревки. Это было неплохо придумано, но мы не сумели правильно использовать «нить Ариадны». Вместо того чтобы перевязаться и бухту оставить разматываться, мы потащили ее целиком. До бани дошли без каких-либо усилий, так как находились под защитой дома. Здесь мы надеялись найти леер — длинную веревку, протянутую к метеогородку, держась за которую, мы ходили снимать наблюдения. Но веревку, по-видимому, занесло снегом.
— Ладно, так дойдем, здесь недалеко, — прокричал доктор.
— Без нее нельзя идти... Заблудимся...— ответил Шашковский.
Действительно, до метеогородка было не больше 120 метров, но путь лежал по бугру и совершенно открытому месту, причем нужно было идти наперерез ветру. Если говорить откровенно, испытав уже всю ярость урагана, мы мало верили в успех нашего предприятия, но в то же время борьба со стихией даже увлекала.
— Тронулись! — крикнул Борис Дмитриевич Георгиевский и первым ринулся вперед.
Мы последовали за ним. Нас сразу же куда-то понесло. Я вдруг почувствовал, что лечу вниз, в яму, по-видимому, в обрыв сугроба. Ползу, кричу, но едва слышу свой голос.
Пытаюсь найти товарищей, но тщетно. Я уже решил один добираться до городка, как вдруг услышал:
— Я задыхаюсь... Нам не дойти... Надо вернуться...
— Нельзя. Пойдет сам Илляшевич.
Оказалось, что друзья находятся совсем рядом.
Мы собрались идти дальше и тут вспомнили о веревке, но она исчезла. Очевидно, мы потеряли ее, когда ветер разбросал нас в разные стороны. Искать веревку среди снежной вакханалии казалось безнадежным делом, да у нас и не было времени.
— Пошли без нее! — скомандовал доктор.
Взявшись крепко за руки, мы выбрались из ямы, но едва поднялись, ветер подхватил и погнал нас. Сопротивляться его силе было невозможно. Через несколько шагов нас швырнуло головою в снег. Опять так же — на четвереньках — стали искать друг друга.
— Ветер нас гонит в море, надо брать правее... — услышал я крик метеоролога.
Это было легче сказать, чем осуществить. Снова сделали десятка два шагов, однако порыв ветра слова сбил нас с ног. Благодаря тому, что мы крепко держались за руки, нам удалось подняться и вновь ринуться вперед.
Долго еще нас сбивало, сносило к морю. Мы увязали в сугробах, теряли направление. По нашим предположениям, мы должны были быть уже на метеоплощадке, но ни мачты флюгера, ни света лампы на ней, ни метеобудок все не было и не было.
