В соответствии с поэтическими традициями поэт славит тишину и мирные наслаждения в деревне, отказываясь от городской суеты и от людей. В стихотворениях Батюшкова («Совет друзьям» и др.) реализуется мотив эпикурейских радостей и чувственных удовольствий на лоне сельской природы. Батюшкова влекут любовь, дружба, искусство, красота природы, которые для него выше и несомненнее практических благ – чинов, славы, светского шума и суеты. Ему милее беспечная праздность и бескорыстная свобода духовных наслаждений. Эти настроения, во многом условные, литературно окрашенные, книжные, говорят о его эстетических симпатиях. Здесь намечается разочарование в светской среде, в обыденной и повседневной действительности, где он не находил ни великих мыслей, ни искренних и глубоких чувств, ни поклонения красоте. Ему близки только отдельные родственные души, с которыми он говорил понятным сердцу языком. Для него «мечта», «фантазия» о сладостном мире, где царствуют веселье, здоровье, бодрость, где цветет юность, услаждая себя песнями, любовью, дружбой, реальнее и жизненнее дел «скучных мудрецов», гоняющихся за славой, за роскошью, за почестями.
Общие жизненные и эстетические представления юного Батюшкова сочетаются с резко выраженными литературными вкусами. Поэт на стороне тех, кто ценит «легкую поэзию», малые жанры. Ему претят все «высокие» жанры в их современном обличье – ода с ее дежурными восторгами, огромная эпическая, или героическая, поэма, холодная трагедия. Он отвергает эти жанры вследствие исчерпанности, банальности и безжизненности современных од, эпических поэм, трагедий и др. Но прежние эпические поэмы Гомера, волшебно-рыцарские поэмы, подобные «Освобожденному Иерусалиму» Торквато Тассо, не утрачивают для Батюшкова эстетической ценности. В современниках он тоже поддерживает интерес к этим жанрам: сочувствует Гнедичу, задумавшему перевод «Илиады», приветствует Озерова («Пастух и Соловей»).
Отделяя подлинно высокую поэзию от подделок под нее, Батюшков, однако, отмежевывает для себя область личной поэзии, лирику интимного настроения, которая наиболее тесно связана с внутренними переживаниями, с духовным существом человека. С этой целью он обрабатывает «легкую поэзию» сначала в духе сентиментализма, а затем романтизма. Если Жуковский ориентировался на «средние» жанры, то Батюшков превращал в «средние» малые жанры, которые в иерархии классицизма и поэтических правил, предписываемых «законодателями» школьных пиитик французским теоретиком Баттё и швейцарским Лагарпом, почти уравнивались с «низкими» (альбомные мелочи, лирические миниатюры и др.). Он в наибольшей степени способствовал тому, чтобы скрестить лирику сентиментализма с враждебной ей аристократической, салонной «легкой поэзией». Таков был ученический период творчества, продолжавшийся до 1809 г.
