– Семен Иванович, пошли назад, переночуешь в бригаде. Магометычу скажем, что на днях будут бабки, рассчитаешься за хлопоты.
Удивительно, но Магометыч в самом деле пустил меня на ночлег, когда Васька с ним пошептался. Видно, придется теперь делится выручкой. И утром бригадир подбросил нас до трассы, откуда оставалось только пару километров до кирпичного завода на великах проехать.
Первый луч солнца «зажег» верхушку наноплантовой Башни Демократии – такие теперь в каждом городе стоят, в том числе и в Джугра-сити, издалека видно. Над небоскребом «включилось» облако из нанодисплеев и стало показывать свежие новости, перемежаемые социальной рекламой. «Женщина чувствует всё лучше. Перемена пола – нанохирургически, без отрыва от работы. Сегодня модно быть ТРАНСЕКСИ.»
Мы остановились. Через дорогу был пустырь, метров через триста большой мебельный склад, сзади – развалины кирпичного завода. Пора надевать вязаные шапочки с дырочками для глаз.
Я залег в мертвом кустарнике, облепленном серыми хлопьями техноплесени, передо мной на дороге суетился юркий Васек.
Я задумался о превратностях судьбы – это у меня часто бывает – и едва не пропустил шум мотора, современные газотурбинные движки довольно тихие.
– Вась, прячься, они через десять секунд будут здесь.
– Еще чуток.
– Не переборщи, иначе эта машина улетит с трассы, как ракета. Ищи ее потом, свищи.
Я наконец поймал Васька за полу и стащил с дороги.
Вовремя. Мимо нас метеором пронесся бочкообразный Форд, просыпав на наши головы всякий сор. И ничего.
– Это твой нанослиппер так работает? Намажь им задницу, мальчик, чтобы меньше ерзать на горшке.
– У него период структуризации – до пяти минут, – весомо отозвался Василий.
Через пять минут мимо нас безболезненно пронеслась еще машина.
– Мне кажется, Василий, фокус не удался. Ты спёр не то и не там, это ж какая-то косметическая струйка для метросексуалов. Но все к лучшему в лучшем из миров. Мы пока поживем на свободе и ты научишься воровать, советую найти себе опытного наставника…
И тут, прямо над нашими головами, пролетает туша престижного Порше и врезается в старорежимную кирпичную кладку. Бешено крутящиеся задние колеса повисли над ямой, мощный бампер наполовину искрошил стену. Дело в том, что амраши в наших краях предпочитают тяжелые автомобили – на случай терракта или гипотетической партизанской атаки, или просто для устрашения «индейцев».
– Ух ты, – свистнул Васек. Зрачки его были расширены, словно он увидел чудо чудное, диво дивное.
