• функция констатации наличия чего-либо (восприятие);
• функция установления, что это собой представляет (мышление);
• функция, позволяющая определить, подходит ли это субъекту или нет, приятно это или нет (чувства);
• функция, позволяющая увидеть, откуда это появляется и к чем)' это ведет (интуиция).
К этому больше нечего добавить… Идеальная завершенность выражается в круглом, в круге, а ее минимальное возможное расчленение — четыре.
Меня чуть ли не с упреком спрашивали, почему я говорю ровно о четырех функциях, не больше и не меньше. То, что их ровно четыре, получилось прежде всего чисто эмпирически. Но то, что благодаря им достигнута определенная степень цельности, можно продемонстрировать следующим соображением. Ощущение устанавливает, что происходит фактически. Мышление позволяет нам узнать, что означает данное чувство, — какова его ценность, и, наконец, интуиция указывает на возможные «откуда» и «куда», заключенные в том, что в данный момент имеется. Благодаря этому ориентация в современном мире может быть такой же полной, как и определение места в пространстве с помощью географических координат. Четыре функции являются своего рода четырьмя сторонами горизонта, столь же произвольными, сколь и необходимыми. Ничто не мешает сдвинуть точку координат в ту или иную сторону и вообще дать им другие названия. Все зависит от того, как мы договоримся и насколько это целесообразно.
О Персоне
Персона — это… та приспособительная система или та манера себя вести, с помощью которой мы общаемся с миром. Так, например, почти любая профессия представляет собой для человека характерную для него Персону. Опасность заключается в том, что можно идентифицироваться со своей Персоной, как профессор со своим учебником или тенор со своим голосом. С некоторой долей преувеличения можно сказать: Персона — это то, чем человек на самом деле не является, но о чем он сам и другие люди говорят, что это и есть он.
О чувстве и интуиции
Существует немало людей, реакции которых основываются главным образом на иррациональности, то есть либо на ощущении, либо на интуиции, но никогда на том и другом сразу, ибо ощущение по отношению к интуиции столь же антагонистично, как мышление по отношению к чувству. Ведь когда я своими ушами и глазами намереваюсь установить, что же происходит в действительности, я могу делать все, что угодно, только не мечтать и не фантазировать одновременно с этим, но как раз именно это последнее и должен делать интуитивист, чтобы дать простор своему бессознательному, или объекту. Вот почему ощущающий тип является антиподом интуитивного. К сожалению, время не позволяет мне вдаваться в те интересные вариации, которые возникают вследствие экстравертной или интровертной установки у иррациональных типов.
