Критика Юнга: Виктор Франкл
Австрийский психиатр Виктор Франкл, создатель логотерапии, основатель Венской психологический школы, — один из самых смелых критиков психоанализа Юнга как раз в той области, где психоанализ соприкасается с человеческой религиозностью. Сам Франкл исповедовал библейский взгляд на мир и на Бога, которого он воспринимал как Живого и Истинного Творца и Спасителя человечества, а не как абстракцию гностической мифологии. В труде «Бог подсознания» он решительно свидетельствует об истинности Божьего присутствия в человеке: «С точки зрения психологии отношения ребенок-отец предшествуют отношениям человек-Бог, но онтологически это не оригинал, а копия. С точки зрения онтологии мой физический отец, который меня породил телесно, в некоторой степени — случайный представитель Другого, Который сотворил все».
Для Франкла человек — разумное, ответственное, наделенное совестью существо, парадоксальное на всех уровнях, даже на бессознательном. Для Юнга и его последователей человеческое бессознательное инстинктивно может быть сильнее воли сознания. Франкл был противником этой идеи. Для Юнга религиозность заложена в бессознательном, которое «всесознательно», или «божественно», то есть Эго не имеет с религиозностью ничего общего. «Это значит, — говорит Франкл, опровергая Юнга, — религиозность нельзя отнести к коллективному бессознательному, так как она заложена в самоопределении человека, основана на решительном напряжении воли и сердца, то есть совокупного нашего существа». Последователь Юнга Бенцигер утверждал: «Мы можем говорить о религиозном инстинкте так же, как и о сексуальном, и об агрессивном инстинкте». Франкл ответил на это следующим: «Какая же это религиозность, если она на инстинктивном уровне запрограммирована как сексуальность? Спасибо за такую религиозность!» Для Юнга, как и для Фрейда, бессознательное — это нечто, что детерминирует (определяет) личность, а для Франкла подсознательная религиозность (как вообще все духовно подсознательное) — нечто подспудное, которое влияет на нас, но не решает за нас и не заставляет нас.
Франкл так же решительно отбросил и идею Юнга об архетипах, которые якобы являются нашим архаическим наследием. «Надо признать, — говорит венский психиатр, — что религиозные „праобразы" существуют, но они не являются архетипами нашего культурного пространства. Этот мир рисунков и символов не дан нам изначально, мы лишь родились, окруженные им. Отсюда понятно, что эти праобразы не архетипы, а молитвы наших отцов, обряды наших церквей, откровения наших пророков, образы наших святых». Аналитическая психология Юнга сводится, по мнению Франкла, к языческому существованию примитивного религиозного сознания. Франкл на основании своего врачебного опыта и на основании библейского взгляда на мир говорит: «Аутентичная (в этом контексте — первоначальная) религиозность не имеет никакой связи с „архаикой" (в этом смысле — примитивной) религиозности. Религиозность (которая ранее существовала, а потом была отвергнута) во многих людях осталась наивной, такой, какой она была во времена отрочества». Это подсознательная вера, которую можно назвать в наилучшем смысле детской. Возможно, она и детская (и в этом смысле наивная), но не примитивная и не архаичная, как ее трактует Юнг. В свете беспристрастного анализа здесь нет места никакой архаичной мифологии, каковая встречается в толкованиях школы Юнга; поэтому если в экзистенциальном анализе иногда и можно увидеть такое подсознательное религиозное содержание, то, скорее всего, оно просто совпадает с любимыми старыми картинками из времен детства.
