- К чему вы клоните? - спросил я, - Не выходит с молодостью? Так и скажите. Ну и не будем тратить время. И тут влез этот чертенок Гилик-переводчик.
- Не тяните. Проф. Человек - взрослый человек, он умеет переносить удары. Суть не в опытах. Человек. Суть в том, что налажена связь с твоей Землей. Получены известия. Плохие. У вас там атомная война.
- А Москва? А мои?
- Сам понимаешь... Кратер...
Все перегорело. Зачем тогда жить?
- Ты, Человек, не торопись с решением, - сказал Проф. - Ты подумай, как тебе действовать. Если хочешь, оставайся с нами, если хочешь, вернешься позже, когда твои соземляне образумятся.
- Нет.
Ни минуты нельзя было терять, ни секунды.
- Давайте составим радиограмму в Главный Звездный Совет. Пусть мне дадут энергию, самую грозную, которой у вас режут пространство и гасят звезды. Я наше Солнце погашу на время. Только потрясением можно остановить войну сразу. Пишите!
И в ответ услышал глуховато-гнусавое:
- Спасибо, есть нужный эффект. Можно снимать напряжение. Скажите ему, что это был опыт гореобразования.
...Как я бушевал! Гилика я выкинул за окно, живое существо разбилось бы насмерть на его месте. Профа загнал под кровать, он у меня там икал от страха. Я бился головой об стенку, очень уж мне хотелось, чтобы стало муторно этой спирохете, засевшей в моем мозгу. Только одно меня утешало: как хорошо, что все это вранье!
Итак, Тетеас получил нужный эффект. Издевательский опыт подтвердил его гипотезу. Действительно, токи сильных огорчений разрушали близлежащие клетки и нервную проводку, а частности ту, которая управляла работой гипофиза. Задача состояла в том, чтобы восстановить мертвые клетки. Тетеас составил проект капитального ремонта, там была и пересадка нейронов и замена аксонов проводами. Но думаю, что подробности не представляют интереса, у каждого человека все это устроено по-своему. Проект обсуждался довольно долго. Наконец Тетеас получил "добро" и приступил к манипуляциям.
Признаюсь, я был несколько огорчен даже, когда, проснувшись на следующий день, по-прежнему увидел в зеркале седые виски и морщины. Умом-то я понимал, что волшебного превращения быть не может, но очень уж хотелось уловить явные приметы обновления. И в первые дни я подходил к зеркалу ежечасно, вглядывался, отходил разочарованный. Потом отвлекся, забыл, перестал следить... а приметы появились.
Омоложение шло, как и старение, медленно, вкрадчиво, но в обратном направлении. Старея, я терял, сейчас - приобретал утерянное. Год назад, пройдя десять километров, лежал в изнеможении, а сейчас и двадцать - пустяки. Месяц назад проработал лишний час, лег не вовремя, голова болит поутру. А тут ночь просидел, сунул лицо под кран, и начинай сначала. Заблудился в горах, попал под дождь, промок до нитки, шел и думал: "Ах, как бы не слечь, ванна, горчичники, в постель поскорее!" Но повстречался Проф, что-то мы обсудили, не договорились, заспорили. Пока спорили, одежда обсохла. Хватился: а как же ванна, горчичники? Обошлось.
