Гатиба говорила о богатстве, доворцах, имениях. Низами рассеянно слушал, гневаясь и посмеиваясь в душе. Гатиба считает его бедняком, говорит о бедности его дома, а Рену презрительно называет крестьянкой. Разве это не оскорбление?
Он прочел Гатибе такие стихи.
Неимущий, но счастливый, неспроста слыву поэтом,
Пусть иной владеет миром, я свободен в мире этом.
Только истине привержен, строки мечу высшей пробой,
Не боюсь крушенья мира, ибо сам я - мир особый.
Если люди, погибая, обратятся к жизни тленной,
Если мир, крушась и рушась, припадет с мольбой к вселенной,
Я мольбою не унижусь, пусть слепая смерть грозится,
Пусть идет беда любая, воин - я, готов сразиться.
Дочь эмира, почувствовав обиду поэта, поспешила успокоить
- Ты напрасно придаешь моим словам иной смысл. Я хотела возвысить тебя, но не оскорбить. Что делать? Если ты ищешь повод отвергнуть меня, можешь искажать мои слова. К тому же это тебе не трудно, - ты поэт, человек искусства.
Гатиба говорила долго. Она читала наизусть любовные стихи, плакала, смеялась, кокетничала, гневалась. Но ей не удалось получить от Низами желаемого ответа. В конце концов, вырвав свою руку из его руки, она, вся в слезах, хотела убежать.
- Девичье чувство недолговечно, - сказал Ильяс. - Девушки быстро влюбляются, но так же быстро охладевают к возлюбленному.
Он попрощался и ушел.
Гатиба долго смотрела ему вслед, потом вернулась к поваленному стволу ивы, села и погрузилась в размышления. Мозг ее начал воспламеняться, мысли лихорадочно заработали, в сердце пробудилось желание мстить. О, как она унижена! Позор!
Хюсамеддин, стоя неподалеку, слышал весь разговор Гатибы и Низами. В душе его ожила надежда. Ему понравились разумные слова поэта о создании семьи. "Низами прав, - думал он. - Трудно отобрать сердце у одной и отдать другой". Но эта истина не могла окончательно образумить Хюсамеддина,- он сам безумно любил Гатибу, и философия была неспособна излечить его сердце.
Поведение Низами понравилось Хюсамеддину. Вспоминая разговор с поэтом, происшедший несколько дней назад, он думал, что молодой человек ведет себя искренне. Хюсамедин подошел к Гатибе и поклонился.
- Добрый вечер! Гатиба обернулась.
- Здравствуй, Хюсамеддин. Ступай, скажи слугам, пусть принесут мой тахтреван.
- Здесь густой лес, ветки деревьев не позволят нести на плечах тахтреван. Я предлагаю вам пройтись и поговорить. Гатиба поднялась со ствола ивы.
- Мне кажется, - продолжал Хюсамеддин, - сегодня ханум совершила прогулку в лес, чтобы навеки проститься с этой ивой.
