Внушительные двойные двери, пара стражников и изящно одетый драгаэрянин, который мог бы быть родичем леди Телдры — когда та была жива, — с полуулыбкой расположившийся перед входом. Я хотел коснуться рукояти Леди Телдры, но сдержался. Просто подошел к уважаемому господину и поклонился так, словно более важного дела у меня тут не было.
— Владимир Талтош, дом Джарега, и граф Сурке, к вашим услугам.
Он в точности скопировал мой поклон.
— Харнвуд из дома Иссолы, готов служить вам, мой господин.
— Боюсь, мне неизвестен правильный порядок действий, — он ободряюще улыбнулся, — но я бы переговорил с ее величеством, если она пожелает увидеть меня.
Если он и удивился такой просьбе, то ничем этого не выдал.
— Разумеется, господин. Если позволите, я провожу вас в покои для ожидания, а затем передам просьбу.
Я был препровожден в пустой кабинет со стенами желтого колера и полудюжиной весьма удобных кресел, не менее желтых. Вероятно, во Дворце это именовали «желтыми покоями» — по части названий здешний народ весьма изобретателен. Иссола еще раз улыбнулся мне, поклонился и закрыл за собой двери.
Я уселся и стал ждать, думая, когда я в последний раз ел.
Терпеть не могу ждать.
Терпеть не могу голодать.
Поерзав в кресле, я поболтал с Лойошем, вспоминая предыдущую встречу с ее величеством. Тогда она даровала мне имперский титул, компенсируя случайно оказанную службу [2]. Полагаю, она знала о случайности, но решила по собственным соображениям вознаградить меня.
Слышал, что у императрицы в любовниках выходец с Востока — возможно, тут есть какая-то связь. Лойош предложил пару своих вариантов, некоторый из них, вероятно, граничили с государственной изменой. Хотя не обязательно. В кое-каких королевствах Востока отнестись к монарху без должного уважения — тягчайшее преступление, но насколько это справедливо для Империи?
Наверное, я мог бы спросить у Перисила, и получить ответ намного длиннее, чем мне хотелось бы. Таковы уж имперские законы и законники.
Связь с Державой здесь ощущалась практически сама собой, я знал, что прошло около часа.
Затем вернулся Харнвуд с вежливыми извинениями, бутылкой вина, тарелочкой сушеных фруктов и сообщением, что ее величество умоляет меня сохранять спокойствие, потому что она желает говорить со мной. У меня даже сердцебиение участилось; ну не странно ли? Я знаком с Морроланом э'Дриеном и Сетрой Лавоуд, сталкивался лицом к лицу с Виррой, Богиней Демонов [3] — и все равно чувствую трепет, узнав, что эта женщина хочет побеседовать со мной. Вот они, социальные условности во всей красе.
