И почему все так яростно отрицали очевидное?
Бенжамен ни на минуту не усомнился в истинности свидетельства отца Димитриуса. Мысленно он пытался оценить, какие последствия могут иметь вновь открывшиеся обстоятельства. В голове теснились новые вопросы. Какое все это имеет отношение к процессу? Что сталось с первым братом Амори? Его замуровали? Может быть, всех монахов замуровали?
Бенжамен совсем запутался и предпочел сосредоточиться на том, что только что поведал ему брат Бенедикт о непонятной слабости отца Амори. Было ясно, что, пробыв в монастыре всего три года, тот не мог не страдать от чувства неуверенности в себе. Предположение о том, что он мучился ложной скромностью, отпало само собой.
— Ваше молчание свидетельствует о моей победе, друг мой, — торжествующе заключил большой монах. — Я больше не одинок. Теперь мы с вами одна команда, и я уверен, что наше сотрудничество принесет прекрасные плоды. Мы откроем истину, которую никто здесь не хочет знать. Я уверен, что мы сможем до нее добраться. Нам повезло, что вас назначили в помощники брата Рене. Может быть, в глубине доверенных вам ящиков лежат документы, которых нам так не хватает.
Архивы! В конце концов он все-таки о них заговорил!
Цель у них была одна, а вот с доверием дело обстояло гораздо хуже.
Бенжамен никак не мог решиться. Уходя, он пристально посмотрел в глаза брату Бенедикту. Надо ли было сотрудничать с этим человеком, который все больше интриговал его? Послушник ясно почувствовал злость, которую тот испытывал по отношению к своим собратьям. А если они вместе отыщут истину? Не использует ли он открытие во зло? На чьей он стороне на самом деле?
Юноша никак не ответил на предложение объединить усилия. Чтобы выиграть время, он ограничился обещанием подумать, что тут можно будет сделать.
Уклончивый ответ вызвал у большого монаха явное раздражение, но он не стал настаивать, приписав столь явное отсутствие энтузиазма осторожности. Может быть, послушник просто-напросто испугался. Не последствий, которые могла принести с собой истина, нет. Скорее всего он испугался окружения. Брат Бенедикт, стремясь подогреть интерес новичка, дал ему понять, что он тут «один против всех», но лишь теперь он осознал, что у такого положения есть и оборотная сторона. Послушник, вступивший в орден всего несколько месяцев назад, вынужден был выбирать, к какому лагерю присоединиться, и вести те же игры, что и в миру.
Присоединиться значило взять на себя определенные обязательства. Следовало войти в его положение и успокоить.
