Однажды летом, когда мне было десять лет, мы с деревенскими мальчишками играли в футбол на поле за нашей фермой. Испытав естественную потребность организма, я предпочел не бежать домой, а справить нужду в ржаном поле, принадлежавшем соседу.
К несчастью, сосед заметил меня и тут же сообщил отцу о моем «злодеянии». Мой поступок по тогдашним меркам носил едва ли не кощунственный характер.
Вечером я вернулся домой, и отец сурово отчитал меня за неуважение к чужой собственности. Хотя я попытался объяснить срочную нужду, которую испытывал, отец не внял моим мольбам и подкрепил урок несколькими ударами розог.
Примерно в то же время я вместе с другими пюггенскими мальчишками пожелал принять участие в шалости, объектом которой был выбран старик лет семидесяти, постоянно гулявший по песчаной дорожке, что пролегала между нашей фермой и пастбищами на южной стороне деревни. После долгих обсуждений мы, наконец, решили, что я наряжусь привидением и испугаю старика.
После того как остальные мальчишки спрятались в лесу, чтобы наблюдать за происходящим, я, увидев, как приближается наша жертва, вышел на дорогу, натянув на себя простыню. Несмотря на то что почти ничего не видел в темноте через ткань, я чувствовал, что старик уже находится почти рядом со мной, и поэтому принялся издавать, как мне казалось, жуткие звуки.
К нашему великому удивлению, моя устрашающая внешность не произвела желаемого эффекта. Вместо того чтобы испугаться, старик принялся бить меня тростью и вскоре обратил в паническое бегство. Я с трудом скрылся с «места преступления». Мои проказы, увы, не остались безнаказанными. Сохранить что-то в тайне в таком местечке, как Пюгген, было невозможно. Когда я пришел домой, отец крепко отругал меня и отправил к оскорбленному старцу домой извиниться за мое безрассудное поведение.
Будучи атлетически сложенным, я любил всевозможные спортивные игры, особенно футбол. Зимой на уроках физкультуры мы играли в хоккей на льду замерзшего пруда, располагавшегося в километре от Беетцендорфа. Иногда нам не хватало игрока, и тогда на лед выходил кто-нибудь из учителей. Выражая ему свою благодарность, мы при каждой малейшей возможности старались сбить его с ног. Такие игры позволяли нам хотя бы изредка нарушать обычные нормы этикета, требовавшие уважения к старшим.
К верховой езде я относился без восторга, но занимался ею и добился неплохих результатов. По вечерам я часто уводил наших лошадей в ночное, как правило, на пастбище, что лежало к югу от нашей фермы, а по утрам приводил обратно. Кроме того, отец поручал мне отводить наших лошадок на случку на конюшню соседнего крестьянского хозяйства, это происходило четыре-пять раз в год.
