Телефон, конечно, изменился. Там и слыхом не слыхивали ни о какой Наташе. Вот и все!
Все?
Нет, не все! А адрес? Это частный дом, в таких люди живут поколениями. Я позвонил в банк и сказал, что собираюсь завтра снять со счета тысячу долларов. Потом откинулся на спинку дивана и задумался. Не глупость ли это? Не напоминаю ли я того сказочного ростовщика, который раздал свою молодость в кредит под большие проценты и теперь безуспешно пытается хоть что-то получить по безнадежным векселям?
Ну и пусть! Пусть будет то, что будет!»
Бедняга! Как его скрутило. Но не глупо ли спустя почти двадцать лет искать свою юношескую любовь? Нет, не глупо, если спустя двадцать лет вдруг понимаешь, что это была единственная в твоей жизни настоящая любовь. Наверное, на месте Сашки я бы поступил точно так же. Я ведь тоже неисправимый романтик.
* * *
«На следующий день я сошел с трапа самолета в аэропорту Адлера. Курортный сезон уже закончился, и это радовало: нет проблем с билетами, гостиницами и такси. При мне была сумка со стандартным командировочным набором и букет огромных роз, купленных за сумасшедшие деньги в оранжерее Ботанического сада. Букет в первозданном виде бережно сохранила симпатичная стюардесса. Она улыбнулась мне на прощание, с сожалением заметив:
– А мне никогда еще не дарили такого букета!
Через час после прибытия я стоял у ворот маленького одноэтажного дома и с волнением давил на кнопку звонка. Залаяла собака, потом девичий голос из-за металлических ворот спросил:
– Кто?
– Скажите, могу я видеть Наташу?
Калитка в воротах отворилась. Передо мной появилась девушка лет шестнадцати. Она была очень похожа на Наташу: большие голубые глаза, бездонные, словно горные озера, и белокурые волосы до плеч. Только более худая, выше ростом, и рот сурово сжат в полоску густо-красной помады.
Девушка критически окинула меня взглядом, озадаченно остановила взгляд на букете и с подозрением спросила:
– А вы кто?
– Я старый знакомый Наташи. А вы – ее дочь?
– Допустим. Но вас я не знаю! И что?
Я понял, что необходимо быстро и убедительно объясниться. Я отдал девушке цветы, достал из кейса рисунок с Бэмби и спросил:
– Ваша мама рисует?
Девушка хмыкнула.
– Она профессиональный художник!
– Вы узнаете ее руку?
И я показал рисунок. Брови у девушки удивленно дернулись вверх.
– Я видела такой же в комнате у мамы! Вообще-то, она его никому не показывает. И вдруг – у вас тот же рисунок! Откуда он у вас?
Я замялся и спросил:
