– Скоро… скоро мы прилетим? – Голос матери мальчика был слабым и срывался, но теперь она больше не плакала.
– Да. Командир уже связался с диспетчерами, в аэропорту нас будет ждать «Скорая».
– Что здесь? – послышался голос Риты. Подоспевшая на помощь врач опустилась на колени рядом с Ольгой.
– Гипертермия, – бросила Ольга. – Судороги начались.
Ей стало жарко, к тому же она устала и очень хотела пить. Однако останавливаться было нельзя – момент был критический. Она вопросительно взглянула на Риту, привычно ожидая указаний, но та молчала. Ольге не понравилось, как она выглядит – бледное как мел лицо, дрожащие руки… «Похоже, доктор сама нуждается в помощи! – озабоченно, но не без сарказма подумала Ольга. – И где же ваш фонендоскоп? Похоже, мой из кофра тут единственный…»
– Иван! Где ты? Иди сюда. Заверни лед в салфетку и положи на голову. Да держи, держи! Хорошо! Теперь вот сюда, в пах, и справа на ребра, туда, где печень. Ниже, ниже! Не отпускай! – Ольга давала инструкции Ивану, который выглядел не лучше своей одноклассницы, однако все же справлялся, заворачивая в салфетки лед и прикладывая к мечущемуся тельцу.
– Как температура? – обратилась медсестра к Алене.
Та взглянула на градусник:
– Сорок один!
– Я наберу анальгин? – Ольга вопросительно посмотрела на Риту. Та лишь молча кивнула – она все еще выглядела так, будто сама вот-вот упадет в обморок.
– Что ты собираешься делать? – спросил Иван, с ужасом глядя на Ольгины манипуляции. Лед, который он придерживал на теле ребенка, таял, вода стекала между его дрожащих пальцев на кресла, которые были насквозь мокрыми, но для мальчика это было хорошо – холодная ткань тоже забирала излишки тепла.
– Всего лишь укол!
Она набрала в шприц лекарство, быстро сделала укол.
– Тридцать девять! Температура снижается! – радостно объявила Алена буквально сразу же. Она сильно взмахнула градусником, тот ударился об угол. – Ой… Я, кажется, разбила его!
– Не переживай. Хотя, конечно, жалко. Главное – все идет как надо, – удовлетворенно констатировала Ольга. – Так, как и должно быть. Теперь давайте вытрем его… Вот так… Все!
Она вытащила из кофра фонендоскоп, принялась выслушивать мальчика и через несколько минут удовлетворенно кивнула:
– Уже почти нормально. Скоро придет в себя. Давайте-ка перенесем его на другую «постель», эта уж очень жутко выглядит.
Алена быстро застелила соседний ряд кресел чистой простыней, и мальчика перенесли туда.
Едва ребенка положили, он открыл глаза. Когда его взгляд стал осмысленным, малыш, испугавшись склонившихся над ним незнакомых лиц, заплакал:
