Закинув за спину мешок, Роксана заранее поморщилась от боли. Она ожидала, что изрядная тяжесть потревожит едва затянувшуюся рану, но вместо этого кожу стянуло, как от ожога — и только. Несколько раз передернув плечами, она утвердила мешок так, чтобы доставлял меньше неприятностей. Напоследок надежно упрятала косу под вязаную шапку и остановилась на пороге.
— Поторопись. Он ждать не будет.
Но Леон не двигался с места.
— Ты что, собираешься идти с ним? — темные глаза метали молнии.
— А ты что, собрался переправляться по реке, или лезть по горам? Я слышала, что там есть путь, но в последнее время многое изменилось. Это раньше там было пустынно, теперь там бродят северяне. Соскучился? Еще…, - она не договорила. Окончание фразы "еще с кочевником я согласилась бы пойти, но с тобой нет", — застряло у нее в горле.
— Что это значит "еще"? Договаривай.
— Еще зная дорогу, я бы пошла. А так, — она махнула рукой, — у нас пока одна дорога на всех. И поверь мне, — она подошла к нему и по-дружески взялась за отвороты куртки, — если он сказал "уходим" — значит, мы уходим отсюда вместе. Либо он уйдет один. А ты, — она ткнула его пальцем в грудь, заставив пошатнуться, — и я, мы — останемся здесь, в этом замке, навсегда.
— Ну, — выдохнул он, — не все же они такие звери. Этот, видишь, на что-то доброе оказался способен…
— Это значит только одно: он что-то задумал. Но ты узнаешь об этом в последнюю очередь.
— Не говори за всех. Откуда ты можешь знать его характер? Все люди разные…
— Он мой хозяин. Только бывший ли, не знаю. Подумай об этом в следующий раз, когда соберешься открыть рот.
Парень и правда, так и остался стоять с открытым ртом, в то время как девушка направилась к лестнице.
Кочевник ждал. Только не сидел как обычно в своей любимой позе, а стоял и появление их отметил кивком головы. Из чего Роксана сделала вывод: они справились с первым испытанием. Хотела в угоду своим мыслям усмехнуться и вовремя спохватилась: не стоит злить зверя, если он настроен благодушно — а то не успеешь оглянуться, как дареный кинжал новые ножны найдет.
Предрассветный туман голодной собакой вылизывал сапоги, но наперекор всему дорога вполне угадывалась в сумраке.
Спина кочевника мелькала впереди. По всей видимости для того, чтобы не отсвечивать, на бритом черепе красовался платок, стянутый узлом на затылке. Черные штаны, куртка и такого же цвета платок — все сливалось в темноте.
Роксана позавидовала ему. Сама себе в мужском наряде, одетом впервые в жизни, в странной вязаной шапке она казалась нелепой, не идущей ни в какое сравнение не только с кочевником, у которого лук за спиной и меч, смотрелись как влитые — но и с Леоном.
