— Я поднялся на вершину горы, — сказал Мартин Лютер Кинг в своей последней речи, очевидно, намекая на пример Моисея, — Бог позволил мне подняться на эту гору, и я посмотрел вниз и увидел Землю обетованную. Быть может, мне не дано будет войти туда вместе с вами. Но я хочу, чтобы сегодня вы поверили: наш народ войдет в Землю обетованную. Вот почему я так счастлив сегодня… Глаза мои видели грядущую славу Божью.
После этого Кинг вернулся в гостиницу, где его настигла пуля убийцы.
В тот день, когда Моисей сочинил для поучения Израиля эту печальную песнь о будущем, он поднялся на гору Нево и, прищурившись от солнца, поглядел во все стороны — далеко, насколько хватал глаз. Он поднялся на гору, он увидел Землю обетованную. И там, на границе этой земли, Моисей умер.
Второзаконие завершается хвалой Моисею: «И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей, которого Господь знал лицем к лицу, по всем знамениям и чудесам, которые послал его Господь сделать в земле Египетской над фараоном и над всеми рабами его и над всей землею его, и по руке сильной и по великим чудесам, которые Моисей совершил пред глазами всего Израиля» (34:10–12).
Моисей был проповедником, историком, воином, пророком, судьей, политическим вождем, священником. Спустя несколько тысячелетий другой еврейский писатель, Элия Визель, так воздавал хвалу Моисею («Вестники Бога»):
«Моисей — самый выдающийся и самый одинокий герой библейской истории. Его великая задача и необычайные события его жизни вызывают у нас изумление, почтение и преклонение. Моисей — это человек, в одиночку изменивший ход истории, его рождение — это поворотный пункт. После него все существенно изменилось.
И неудивительно, что Моисей занимает особое место в еврейской традиции. Его страстное стремление к социальной справедливости, его борьба за национальное освобождение, его триумфы и разочарования, его поэтический гений, его дар полководца и талант организатора, сложные отношения с народом и с Богом, его требования и обещания, проклятия и благословения, взрывы гнева и молчание, его усилия примирить закон и милосердие, власть и достоинство человека непревзойденны. Ни один человек нигде никогда не делал столько для своего народа и в столь разных областях жизни. Его влияние безгранично, отзвук его ощутим во все времена. Закон носит его имя, Талмуд — лишь комментарий к его книгам, Каббала — лишь попытка постичь его молчание».
После Моисея все изменилось. Один человек представлял целый народ, и на то были свои причины. Усыновленный представителем царского дома, наказанный за необдуманный поступок, приговоренный к сорокалетнему изгнанию, прощеный, лично избранный для исполнения непосильной миссии, постоянно общавшийся с Богом — Моисей в своей личной истории воспроизводил историю Израиля.
